другим. А Ярослав Горн наш особенный гость, его покой для нас превыше всего.
– Курбан, поймите, он мой друг, мне срочно нужно поговорить с ним. Это очень важно.
– Простите, конечно, но, если вы его друг, почему не знаете, где он живет?
– Потому что он мне об этом не говорил. А где Абдул? Он знает, что мы были вместе, позовите его.
– Абдула нет. Он в срочном порядке уехал в другой город, по семейным обстоятельствам.
– Пожалуйста, пойдите навстречу. Сделайте исключение.
– Не могу.
– Хорошо. Если не можете сказать, спросите разрешения. Позвоните Ярославу в номер.
– Время позднее. После десяти часов вечера мы не беспокоим клиентов. Приходите завтра.
– Через два часа я улетаю в Милан. Другой возможности у меня не будет. Пожалуйста, позвоните ему.
– Ладно.
– Спасибо. Спасибо вам большое, – слегка улыбнулась она.
Курбан звонил в комнату Ярослава на протяжении тридцати секунд.
– Никто не отвечает. Возможно, господин Горн уже спит, – он продолжал держать трубку под ухом.
– Может быть, связи нет?
– Гудок идет, – дал он трубку Миле, и она убедилась в этом.
Курбан положил трубку.
– Сожалею, – сказал он.
– Позвоните еще раз.
– Не могу. Я бы рад помочь, но и работу терять мне тоже не хочется. Простите.
– Понятно, – грустно кивала Мила, уходя от стойки администрации.
Она зашла в лифт и нажала на сорок первый этаж. Пока лифт поднимался вверх, Мила вспомнила. Она заметила: когда сотрудник звонил в номер Ярослава, он набрал цифру девятьсот восемьдесят восемь. С правой стороны от Милы была длинная табличка. В ней была расписана нумерация комнат по этажам. Теперь Мила могла определить этаж и номер комнаты Ярослава. Нужен девяносто пятый этаж. Мила нашла номер Ярослава. Больше десяти минут без остановки она стучалась в дверь и звала его. Некоторые соседи стали замечать это. У Милы не оставалась выхода, кроме как остановиться и не устраивать скандал.
С грустью она возвращалась в свой номер. Ей пришлось смириться с тем фактом, что догадки подтвердились. Перейдя порог своей комнаты, и закрыв дверь, жестоко обманутая девушка села на кровать, держа в руках красные розы. Несколько секунд она молчала и смотрела в одну точку в пол, но потом извергла неиссякаемый поток гнева. Она резко встала и принялась со всей злостью колотить букет роз о стену.
– Сволочь! Подонок! Мразь! Ненавижу! Ненавижу тебя! – надрывая голос, кричала Мила. Цветы стремительно теряли лепестки, которые падали на пол. – Прикинулся невинной овечкой, наговорил кучу комплиментов, переспал и скрылся, а я, дура, поверила! – Когда все лепестки закончились, начали ломаться и ветки. Мила отбросила их в сторону и взяла стакан, который стоял на тумбочке. – Козел! Казанова чертов! – Она кинула стакан в дверь, и стекло с резким звуком разбилось на мелкие осколки.
Прижавшись
