мы не можем с ним работать!
– Моника…
Николь опомнилась от шока и теперь понимала, что надо как-то успокоить подругу. Но силы были неравны. Карла поочерёдно переводила взгляд с одной сотрудницы на другую с видимым желанием разорвать обеих.
– И почему же? М?
– Он…
Моника запнулась, повернулась к Николь, которая, белея, одними губами пробормотала: «не надо».
– Ну? Ты озвучишь мне причину? – всё сильнее раздражалась Карла.
– Ты помнишь прошлогодний скандал в «Эстер», когда архитектора поймали на плагиате чужих проектов? Ты тоже хочешь выкинуть сотни тысяч на адвокатов?
– Макс Бэйл к этому отношения не имеет.
– Он работает там же! Он запорет проект Николь!
– Сейчас он работает на нас! А если Николь так трясется за свой проект, всегда может отказаться и от участия в конкурсе, а заодно и от должности начальника отдела. Замену я ей найду быстро. Сьюзен тоже выказывала желание…
– Нет, Карла! Всё в порядке, – излишне громко ответила Николь.
– Ещё бы было не в порядке. Я столько сил и времени потратила, чтобы его уговорить. Не хватало из-за вас упустить такого специалиста.
Моника обречённо опустила руки.
– Карла, он гад редкостный.
– Прежде всего, он превосходный архитектор. Его личностные качества меня волнуют мало. Всё остальное регламентируется договором.
– Мы ещё хлебнем с ним…
– С ним у нас есть шанс заполучить победу в конкурсе, которого мы сто процентов лишимся, если сейчас спугнем Бэйла. Он нужен нам. Он нужен мне, если хотите. Так что на время работы забыть про личную неприязнь и подобные заскоки. Я ясно выражаюсь?
Моника процедила сквозь зубы:
– Предельно.
– Да, Карла, – кивнула Николь. – Мы пойдём.
– Введи его в курс дела и за работу. У нас не так много времени.
Карла немного успокоилась, но взгляд теперь был колючим и пристальным.
– Пойдём подышим? – спросила Моника, когда они с Николь покинули кабинет руководства.
– Угу.
Голова была словно в дыму, кружилась, уши закладывало от того, как часто и больно стучало сердце. Николь поднималась по лестнице, с трудом переставляя ноги, как будто те резко стали тяжелее, перестали слушаться. Она карабкалась наверх, цепко хватаясь за перила. Позади гулко отзывались шаги Моники. Как бы ни хотелось, чтобы свидетелей у такого состояния не было, всё же Моника была единственной, кого она готова была видеть рядом.
Николь толкнула ладонью дверь на крышу, надавила на неё и почти вывалилась на площадку. Ноябрьский студёный ветер врезался в грудь сотней игл, блузка прилипла к телу. Щëки горели, внутри что-то протяжно ныло, и холод ощущался спасением. Николь схватилась за перила, изо всех сил сжала металл пальцами, как будто пугаясь, что порыв ветра сбросит её с крыши вниз. Уверения в собственной силе сошли на нет, когда её плеча коснулась рука подруги. Николь всхлипнула.
– Я
