пару шагов и совершенно по-новому посмотрела на своего благодетеля.
– Красиво… Вам очень идёт… – Я промолчала. – Позвольте полюбопытствовать, кем же планирует стать такая смелая и предприимчивая девушка после окончания академии? Уже есть планы на будущее?
– М-м-м… я ещё толком не знаю… – пробормотана растерянно, сканируя собеседника настороженным взглядом. Воздух в кабинете ректора словно превратился в густую янтарную смолу, и я неожиданно почувствовала себя крохотным насекомым, которое по воле судьбы в него угодило. – Но давно мечтаю о карьере оперативницы. Если, конечно, в асфалии посчитают, что я достойна этой работы…
Про свою голубую мечту о его Серпентейлиуме говорить не стала. Только не сейчас. Не в такой напряжённый момент, когда моя интуиция так и вопила о скрытой опасности.
– Похвальное занятие. Уверен, вы добьётесь всего, чего пожелаете, – невыразительно ответил достопочтенный лэр, кажется, потеряв ко мне интерес.
Он обернулся к софе, и я с облегчением выдохнула: показалось. Нет, король Норленда не был заинтересован в моей дальнейшей судьбе. И определённо не собирался приглашать меня на отбор в Серпентейлиум. А вот это было обидно. Но я постаралась скрыть своё огорчение за вежливой улыбкой. В конце концов, могло быть и хуже.
Стоило лишь об этом подумать, как проныра Маракис, улучив момент, запрыгнул ко мне на плечо, щекотнул шёлковой гривой по шее, пытаясь сквозь волосы добраться до заветного замочка.
Я коротко взвизгнула, завертелась, а лэр Максимилиан остановился.
– Маракис, негодник! – укоризненно произнёс король, обращаясь к неотёсанному питомцу. – Оставь бедняжку в покое! Живо сюда!
Он выставил вперёд руку, поманил зверя пальцами, и тот, досадливо фыркнув, перебрался с меня на владельца.
– Прошу прощение за поведение этого маленького нахала, – насмешливо произнёс лэр Максимилиан, ласково поглаживая золотистую гриву питомца. Тот от удовольствия заурчал. – Маракис любит всё яркое и необычное. Надеюсь, он вас не укусил?
– Нет, просто пощекотал, – сказала с улыбкой, наблюдая за этой умилительной сценой.
Напряжение, которое ещё пару мгновений назад можно было резать ножом, исчезло самым волшебным образом.
– Что ж, мисс Фоуксли, – напомнил о себе ректор, – думаю, на этом можно поставить точку. Самое важное мы обсудили. Вы свободны. – Он споро встал из-за стола и вручил мне инкрустированный ларец. – Не потеряйте.
Я забрала ценный дар, попрощалась с мужчинами, скользнув напоследок взглядом по урчащему шалопаю, и удалилась.
Когда тяжёлые двери с глухим стуком закрылись за Мирандой, а звуки её шагов стали неразличимы, ректор повернулся к приятелю и задумчиво произнёс:
– А ведь ты её напугал…
– Перестань, – отмахнул лэр, присаживаясь на софу и выпуская Маракиса. – Особы подобного толка не должны быть настолько пугливы.
– Думаю,
