Подсознательно он был уже готов к чему-то подобному, только не думал, что такое сватовство случится еще до завершения похода.
Утром шестого июня поход продолжился, и все шло как обычно до девяти утра, когда впередсмотрящие с марса на фок-мачте доложили, что видят поднимающийся на берегу столб серого дыма. Прошло совсем немного времени, и вот уже по правому борту открылся выброшенный далеко на берег корпус большого деревянного корабля, превосходившего «Медузу» своими размерами раза в два, а на прибрежном холме, над которым развевался большой Андреевский Флаг, суетились люди. Это и была самая главная деталью происходящего, сигнализирующая о том, что крушение тут потерпели не турки, англичане или французы, а соотечественники Основателей.
6 июня 3-го года Миссии. Четверг. Утро. Берег острова Тинос, место крушения линкора «Азия».
Фрегат, что под всеми парусами двигался в южном направлении на некотором удалении от берега, наблюдатели, выставленные на берегу лейтенантом Балашовым, обнаружили за час до того, как он должен был выйти на траверз места крушения. Немедленно по команде была объявлена тревога, а на наблюдательном посту собрался весь офицерский состав потерпевшего крушение линкора, включая командира капитана первого ранга Толбузина.
Минувшие четыре дня отнюдь не добавили ясности в положение русских моряков. Никаких рыбацких поселений на берегу обнаружить так и не удалось, а небольшая группа местных жителей, на которую один из разведывательно-охотничьих отрядов случайно наткнулся в глубине острова, была одета в звериные шкуры и вооружена копьями без наконечников. С аборигенами разошлись мирно, хотя и без особых выражений симпатии. Охотники Каменного века просто побоялись связываться с численно превосходящими оппонентами, а для русских моряков действовал приказ командира не забижать местных жителей. За эти же четыре дня умерла большая часть раненых, чьи травмы в местных условиях выглядели несовместимыми с жизнью, а также некоторая часть тех, кто сразу после катастрофы считался вне опасности.
И вот в море появился неизвестный фрегат…
– Французская постройка… – произнес капитан первого ранга Толбузин, опуская подзорную трубу.
– И флаг османский, – добавил лейтенант Касаткин. – Пожалуй, господа офицеры, пришел наш последний час. Враг уже совсем рядом, а мы еще ничего не успели сделать.
Впрочем, несмотря на то, что на фрегате тоже, несомненно, заметили дымы лагеря и русский флаг над холмом, со стороны его команды не проявлялись признаки враждебности. Там не открывали орудийные порты, выкатывая в них пушки, а палубу не заполняла толпа жаждущих боя возбужденных головорезов в красных фесках. И вообще, на фрегате упорно делали вид, что идут мимо по своим делам и в упор не видят копошащихся на берегу русских.
– А может, у ентого
