style="font-size:15px;"> И тут в низах раздался раскатистый крика дневального морпехов: «Рота, подъем!» – и в трюме, разгороженном парусиновыми занавесями на кубрики, началось обычное в таких случаях псевдоброуновское движение. Бойцы, без различия подразделений и пола, вскакивали с коек, стремительно одевались по форме «голый торс» и бежали в расположенный под носовой фигурой гальюн рядового состава – мальчики направо от бушприта, девочки налево. Посетив отхожее место и испытав телесное облегчение, они торопливо плескались у рукомойников, после чего бежали строиться на верхней палубе для сеанса утренней гимнастики. А потом звучала команда капитана Гаврилова: «Делай как я, раз-два!» – и начинался гимнастический час. И в то же время с камбуза для пассажиров, где хлопотало поднявшееся одновременно с командой невооруженное женское тыловое подразделение, по трюму уже тянуло вкусными запахами типа «рыба с картошкой, пожаренная в собственном жиру».
Особую пикантность зрелищу упражняющихся на палубе бойцов придавал взвод «волчиц» Сергея-младшего, без всякого смущения сверкавших оттопыренными сосцами. А вот и сам товарищ младший прогрессор – делает упражнения впереди своего личного взвода, как молодой мускулистый Аполлон (это еще господа офицеры Гуга не видели), среди целого выводка юных прекрасных Артемид (ибо за простых пастушек принять этих воинствующих девиц совершенно невозможно).
– И что… так тут всегда? – выражая общее обалдение, спросил каперанг Толбузин у стоявшего рядом командира «Медузы».
– Да, – коротко ответил тот, – так каждый день. Синьорита-маринайо гимнастика не делает, их гимнастика по вантам рано утром – вверх-вниз, вверх-вниз.
Офицеры «Азии» задрали головы – и увидели на мачтах застывших в ожидании матросок, посмотрели направо – и увидели заросшую лесом гористую оконечность острова Тинос, посмотрели налево – а там разлегся такой же лесистый, но гораздо более пологий остров Миконо, составлявший один массив с островом Риния и множеством мелких островков.
– Мы будем делать еще два маневр, – любезно пояснил Раймондо Дамиано, – а потом прямой курс до остров Милос, и я их спускать вниз.
Единственными, кто в это время ощущал себя не в своей тарелке, были подчиненные капитана первого ранга Толбузина. Впервые за всю их службу корабль находится в море, все заняты, а они не при делах. Предыдущим вечером их приняли на борт, накормили, разместили и, ничего не объясняя (некогда), дали команду «отбой». И вот теперь наверху творится не пойми что: на камбузе дикие бабы шипят будто бешеные кошки – идите, мол, отсюда, не лезьте без команды; за занавеской с крупной черной надписью «САМОФРАКИ» (правда, мало из матросов «Азии» кто умеет читать), пищат и хнычут младенцы и звучат женские и детские голоса на греческом языке, который матросы с «Азии» мало-мало могут разбирать.
Однако вскоре оттуда, из-за занавески, опираясь на посох, вышел
