только макушки, через которые перекатывались волны.
Раздался сухой треск дробовика, прогремев в тишине, как раскат грома. Заряд картечи поднял сноп брызг, а куполообразные существа с завидной скоростью скрылись в глубине. Я резко обернулся. Семенов, сжимая в руках дымящееся ружье, улыбался во все тридцать два зуба.
– И нахрена? – поинтересовался я.
– Да как так – нахрена? Теперь-то мы точно знаем, что они живые!
– Меня гложет один вопрос… чтобы точно узнать, умер человек, или нет – ты ему в голову стреляешь? – усмехнулся астроном.
– Палкой тыкаю… – буркнул капитан.
Обратный путь до автомобиля мы проделали в гробовом молчании. Преодолев завал, я обнаружил, что фары включены. Тем не менее, я точно помнил, что и не включал их! Притронувшись к рычажку, дабы погасить свет, я вляпался в мокрую, мерзкую слизь. Такая же слизь была и на руле, и на оставленной на кресле куртке участкового. Да, если мы и правда на другой планете, то она – обитаема. К гадалке не ходи.
– И что теперь? – произнес Семенов, скорее озвучив свои мысли вслух, чем обращаясь к кому-то конкретному.
– Предлагаю посмотреть, что с остальных трех сторон, – развел я руками.
– Тогда нам лучше сперва вернуться в деревню, рассказать обо всем Грачеву. Да и все равно придется возвращаться – объездной дороги нету.
Я последовал его совету.
Паника в деревне уже улеглась. Дядя, весь грязный, чумазый, как черт, сидел у ворот своего дома и устало курил.
– Почему так долго? – возмутился он. – Помощь вызвали?
– Дороги завалены, – коротко пояснил я. – У вас как?
Внезапно я обнаружил, что сложно сказать человеку, вот так, без подготовки, сразу, что мы уже не на своей родной планете, а вообще хрен его знает где. Такие новости следует сообщать очень аккуратно. Никогда заранее не знаешь, как отреагирует собеседник – может и кукуха поехать.
– Пять двухсотых, больше сотни трехсотых, – ответил полковник. – Очаги возгорания ликвидированы. Электричества нет, связи нет. МЧС-то вызвали или нет?
– Э… нет… замялся я.
– Борис Андреевич, видите ли, какая штука… – осторожно начал Миша, опередив меня. – Мы больше не на Земле.
– То есть как так – не на земле? – недоверчиво переспросил военный, уставившись на свои заляпанные грязью сапоги.
Он даже, для верности, поднял одну ногу и внимательнейшим образом осмотрел подошву. Но ничего подозрительного не обнаружил – обычная грязь с налипшей сухой травой и углем с пожарищ.
– А то ты ничего странного не заметил? – ехидно поинтересовался участковый. – Два солнца, например? Или жару, от которой весь снег растаял? Мы на другой планете, Боря!
Эту новость полковник воспринял на удивление спокойно. Наверно, он и сам прокручивал в голове некоторые странности сегодняшнего дня, и, за неимением лучшего объяснения, пришел к похожим выводам.
– Дядя
