предмета.
Доскональное визуальное исследование объекта ничего не дало, равно как и тактильное с применением колюще-режущего инструмента. Выяснилось только, что объект оказался неподдающимся воздействию лезвия ножа, как, впрочем, и огню зажигалки, и теплопроводность оказалась нулевой. Лис не сомневался, что этот чёртов брусок смог бы поставить на уши ребят с большими головами из какого-нибудь физико-химического высшего заведения, а то и вовсе взорвать им мозг своими свойствами. Но для него лично это был абсолютно бесполезный и непонятный предмет. А всё, что не поддавалось пониманию, как правило, оказывало вредное воздействие на здоровье в той или иной мере, в этот раз на голову, украшенную весьма приличной шишкой. В том, что именно эта вещица явилась причиной его головной боли, Лис почему-то не сомневался.
От созерцания загадки и перегонки мыслей из угла в угол Лиса отвлёк лёгкий стук у входа. Убрав брусок в карман, он направился к двери, за которой обнаружился Инвиз. Сказать, что Лис удивился, не сказать ничего. Он никак не мог определить цели визита бывшего коллеги, на ум ничего не приходило. Разве что сцена с торговцами в холле гостиницы могла послужить причиной, но как-то маловероятно.
– Знаешь, а ты тут уже практически знаменитость, – с ходу начал Инвиз, проходя в комнату. – Нас только ленивый про тебя не расспрашивал.
– И вы, разумеется, охотно несли свою версию знаний в массы, – саркастически усмехнулся в ответ Лис.
– Только хорошее. Мы же друзья, – Инвиз широко улыбнулся, стараясь показать честность сказанного, но от этой честности отчего-то фонило фальшью.
– Зачем пришёл? – Лису хорошо была знакома эта манера. Погладить по головке, а потом тянуть потихоньку всё что нужно. Играть в эти игры больше не хотелось. Да и понимание того, что, когда тебя необъективно хвалят или записываются в друзья, говорит лишь, что тебя собираются в очередной раз поиметь, убивало любое желание миндальничать.
– Ну и характер у тебя. Вроде в одной команде были. И не чужак вроде. А иногда прямо жалеешь, что обратился, – эта манера начинать диалог с навешивания ярлычка с последующей декларацией блага, была до боли знакома и отслеживалась Лисом на автомате. Вообще вся эта нейролингвистическая программная кухня работала только на тех, кто в ней не разбирался. Для тех же, кто имел о ней маломальское представление, все её манипулятивные приёмы были как открытая книга. А Лису в своё время пришлось разобраться. Он только неопределённо пожал плечами, давая понять гостю, что пришёл не он, а к нему. Но Инвиз играл в свою игру, не замечая, что играет он в неё один. – Я же по дружбе пришёл. Тут нужно друг за друга держаться. Тактика, где каждый сам за себя, тут совсем не годится.
Инвиз сделал паузу, дабы придать значимости сказанному и, давая время на размышление. Лис снова пожал плечами. Он бы мог напомнить о том, кто и в какую сторону тянул одеяло, но та лёгкость, с которой переиначивались
