служб здания были в центре. От этого даже при скромном населении люди не могли жить ближе к работе и ютились по периметру Города. И от дома до работы или той же тренировки было не менее часа, а то и полутора, как в случае Лехи, езды. Есть пока не хотелось, поэтому Алексей, ныне богатырь седьмого класса, решил прогуляться по Городу, тем более он давно не бывал в центре, на проспекте Дисциплины.
Проспект Дисциплины разрезал весь город на две половины огибая единственное здание, стоящее в центре. Храм Дисциплины. Огромная десятикилометровая стрела храма стояла посреди Города и была видна всем и каждому из практически любого окошка сего града. Почти в каждом дворе Города был малый храм или церковь или хотя бы часовенка для каждодневного моления, но центральный храм был самым посещаемым храмом из всех сооружений культа. Из чего было создано сие творение рук человеческих, позволяющих ей протыкать своим шпилем облака? Из обычных сплавов, из которых делали на Земле космические ракеты. Что есть лучший храм Дисциплины, чем космический корабль, на котором она зародилась, приземлившийся тут и давший начало строительству вокруг себя городу? Ничего. Просто посещение сего места, прикосновение к истокам колонизации, будили в душах горожан смирение и покорность перед нитями судьбы, перетянувшими их жизни, и вселяли в их сердца желание приносить пользу своему обществу, положить живот ради выживания на этой планете рода человеческого.
Алексей не преминул зайти в храм. Когда еще он сможет это сделать при его-то жизни? Да и получить наставление от святых служителей Ее тоже не помешает. Нет более верующего в Дисциплину, чем горожанин, но есть среди горожан истово верующие, и это осенённые Ее любовью слуги Ее любимые. От них свет истиной веры распространяется на всех горожан. И стыдно честному горожанину, проходя мимо храма и имея время для посещения, не зайти в храм.
Вход в храм был расположен на уровне десятого этажа обычного здания. Изначально Алексей этого не застал, но старики говорили, что тут был эскалатор, который поднимал всех желающих прямо ко входу. Сейчас же эскалатора не было и весь путь приходилось проходить пешком. Сто восемьдесят ступенек вверх! А потом, после службы, столько же вниз. Исключений и поблажек не делалось никому. Жрецы рассуждали: если человек тянется к вере, сто восемьдесят ступенек не станут для него преградой, даже на инвалидной коляске человек найдет способ прийти к Дисциплине, если же нет – то, видимо, ему не нужна вера и Ее покровительство. Для офицера эти сто восемьдесят ступенек были даже не легкой разминкой.
Храм встретил его спокойствием и тишиной. Первое тут было постоянно, витало, можно сказать, в воздухе, ибо трудно быть недисциплинированным в храме Дисциплины. А вот второе было для центрального храма нестандартно. Во время праздников и массовых служений тут было шумно. Собрать одновременно в главном зале храма, бывшем ангаре для техники, можно было за раз очень много человек, до полумиллиона,
