очень бережно, чтобы не расплескать. Похож он был на ученого или чиновника. Лицо тонкое, вытянутое, волосы собраны на макушке в пучок и накрыты каким-то колпачком. Почему они, интересно, так одеваются причудливо? И с чего тут такая странная цветовая дифференциация штанов?
– Господин, тебе стоит укрепить дух воинов личным присутствием! – с каким-то нездоровым надрывом проговорил он. – Тогда центр выстоит!
Что еще за подстава? На передовую лезть, рубиться там? Ага, щас!
– Им достаточно лишь увидеть, что Белый Тигр с ними! – добавил синий, словно узнав как-то о моих сомнениях. – И воинский дух их взлетит!
Типа я просто так рожу свою покажу, и все такие – ура, за Сталина? Так еще ладно. Почему бы нет.
Но синего этого я запомнил. Еще бы, такую подставу кинул! На передовую меня! Одного! Мстить не буду, просто возьму с собой.
– Едешь со мной, – сказал я.
Внутри сразу как теплой водичкой полили – хорошо. От того хорошо, что морда эта чиновничья сразу сникла, но кивнула и полезла в седло смирной серой лошадки. Неумело полезла, отметил я со злорадством.
Так, где у нас центр?
Стоило задаться этим вопросом, как снова развернулся перед глазами вид сверху. Так, я вот тут, небольшая точка такая, а центр там, где шевелится буро-серая масса. Пехота, видать, рубится. Туда нам, значит, и дорога. Метров четыреста где-то.
Ну и тронул лошадь. Коня то есть, это конь, я откуда-то это знал. Как-то сами собой колени напряглись, и зверюга понесла меня легким галопом в направлении передовой. За мной тут же тронулась синяя чиновничья рожа и еще два десятка конных воинов – свита, видать. А, не, телохранители. Я их раньше почему-то не заметил. Такие неприметные ребята в красивых чешуйчатых доспехах, с копьями с бунчуками. Сразу стало полегче на душе, не один я в рубку еду.
По мере того как мы приближались к центру построения, становились видны детали. Растянутый метров на двести строй еще держался, но в паре мест уже действительно прогибался. В этих местах от задних рядов отцеплялись отдельные фигурки людей, которые, бросая оружие, бежали прочь от схватки. Еще пара минут – и к ним присоединятся все остальные. С центром и правда беда. Надеюсь, явив им свой светлый лик, я действительно предотвращу повальное бегство.
Кстати, а как вообще их воодушевлять-то? Речь толкнуть, как в кино? Но они ко мне спинами, да и в этом гвалте никто ничего не услышит. Мы, когда на сотню метров к передовой подъехали, реально оглохли от криков, стонов, проклятий и лязга металла. А еще в нос ударил запах скотобойни: крови, дерьма, внутренностей. Меня чуть не вывернуло, однако рука сама нырнула за пазуху и вытянула оттуда чем-то пропитанный платок. Тошнота сразу отступила, стоило только сделать первый вдох сквозь ткань. Ваниль?
Я даже засомневался на этом фоне – а точно ли сон? Какой-то прямо 5-D, очень уж все натурально. И звуки, и запахи, и… графон такой. Во сне ведь обычно как? Обрывочные образы, некоторые даже очень четкие,
