href="#n_6" type="note">[6], который он и передрал, причём многие куски текста не удосужился даже чуть-чуть изменить. На его беду официальным оппонентом был академик Коняев, который хорошо знал текст первоисточника: ее писал один из его учеников. Он не только обвинил молодого соискателя в плагиате, но и доказал факт бессовестного заимствования.
Николай Тарасович защитился через год, немного подрихтовав текст, изменив тему и метнувшись в другой научный совет. Видимо, ему помогли выбрать правильных оппонентов и нужных рецензентов. Защитился он в периферийном научном совете и вскоре получил звание доцента и должность проректора по административно-хозяйственной работе одного из столичных вузов. Так сказать, политическая структура усилила воспитательное направление исторической науки. Докторскую он защитил в восемьдесят восьмом, когда по стране вовсю гуляли перестроечные ураганы. Но его докторская была на удивление скромной, беззубой, доказать ее актуальность и научную новизну было сложно, но Незванько воспользовался проверенным рецептом: защищался на периферии и в научном совете прошел без проблем. Диссертация была написана двумя кандидатами исторических наук, так что с самим текстом проблем не было, со скрипом и не без смазки, работа прошла ВАК, и Николай Тарасович получил профессора. В начале девяностых он частенько хвастался тем, что был потомком полицая, а его дядя сражался в мельниковских бандах, «освобождая Украину от большевистского засилья». Потом, в нулевых, быстро вновь переориентировался, стал ярым русским «патриотом» и поддерживал самые отъявленные националистические движения, чисто с позиций исторической науки. Пока что профессор Незванько чувствовал себя неплохо, имел кафедру, несколько диссертантов, участвовал в различных форумах, даже регулярно получал гранты, так что извините, был силой, и с ним считались.
И вот, получилось, что я заимел в научном совете человека, который имел на меня зуб, даже не на меня, а на моего учителя, но отомстить академику, унизив (завалив) его ученика, – так это ж отложенная месть, которая намного слаще мести немедленной! Я как-то не обращал на возню в совете внимания, я был занят работой, шлифовал текст, заканчивал редактировать монографию, которая заинтересовала несколько издательств, так что у меня был даже выбор, где издаваться. «Два Александра – противостояние русских элит на изломе эпохи». Сигнальный экземпляр получил еще до защиты и спокойно вставил в текст ссылку на эту работу. И вот он, мой Рубикон! Предзащита прошла успешно, замечаний принципиальных не было, недостатки оперативно устранены. Две рецензии – положительные. Предварительные отзывы официальных оппонентов – мне передали, что все хорошо, работу оценили высоко. И вот во время обсуждения на сцену выкатился профессор Незванько. Почему выкатился? Маленький, толстенький, с лысиной во всю голову и клоками седых волосинок в виде островков на темечке и за ушами, с крысиной мордашкой, страдающий одышкой и с солидными мешками под
