Только не сейчас.
Сейчас его накрыла такая неуверенность, такая подростковая самокритичность… Он чувствовал себя слишком зрелым, слишком возрастным рядом с Агни…
На дороге он совсем не думал сколько ей лет. А вот теперь в свете фонаря вдруг заметил, что у нее ни единой морщинки! Лицо гладкое, совсем девическое. Она выглядела… как жена Беркута! У которой пониженная температура тела! Никаких признаков возраста, благородная бледность кожи и огромные глазищи…
И он… с его морщинками…
– Ну и чего разглядываете? – не выдержал Стальной – Понравился или пугаю?
Голос как на грех решил подвести Тимура, вместе со всем остальным, включая уверенность в собственной неотразимости. Он буквально посыпался. Весь. Окончательно.
Она, кажется, заметила. Посмотрела как-то загадочно. Удивилась? Вроде бы.
– Ну и почему молчите? – Стальной приблизился к Агни и заглянул в глаза, тщетно пытаясь уловить там хоть нить ее реальных мыслей. С каким-то жадным отчаянием стараясь прочесть в ее мимике и глазах правду. – Что-о? Я так страшен?
Голос вибрировал от накатывающего волнения. Срывался и хрипел.
Тимур плюнул на это. Все равно ничего не сделать. А она оглушила ответом. Сбила с ног.
– Нет… Скорее я вас иначе запомнила… После аварии…
Он аж выдохнул. Улыбнулся во все лицо, как полный дебил. Ну да, он выглядел как дебил. И не собирался ничего с этим делать.
– Пфф… В вас говорили эмоции.
– Вы даже не обиделись? – поразилась она.
– Нет. Я же виноват.
– И не разозлилась?
– Нет.
Она изучала его лицо, будто пыталась узнать правду. Но правду Стальной сказал. Всю: от и до.
А еще его ну прямо непреодолимо, ужасно тянуло к ней. Тянуло так, что каждый раз, когда Тимур терял концентрацию, подавался вперед, ближе к ней. Просто на чистых инстинктах, без единой мысли…
Она заметила, чуть склонила голову и уточнила.
– Я же вас так костерила…
– За сына испугались. Я понял. Нормально. Забыли.
Длинные фразы так близко к ней… Нет, это явно было не про Тимура. Он говорил с придыханием, волновался и окончательно к ней подавался. И вот теперь его снова накрыло. По-новому. Наверное, даже подростком, рядом с девочкой, что безумно понравилась, Стальной не чувствовал себя так…
Его к ней тянуло словно магнитами.
Сотнями, тысячами самых мощных магнитов…
И тормоза совсем отказали.
Он инстинктивно облизал губы, сгорбился, наклонился к ней, концентрируясь на одном – на ее маленьких, чуть пухлых, красиво очерченных губах.
Они были такие… сладкие, манящие… Такие… соблазнительные. Мать твою!
Такие
