что ты хотела намеренно меня обмануть, – миролюбиво отзывается Бут. – Трой действительно тебе неприятен, и именно по этой причине твое подсознание ищет способ устранить подальше вызывающий опасения объект.
– Почему ты всегда говоришь, как чертов мозгоправ? – закатив глаза к потолку, фыркает девушка.
– Почему ты устроила драку, Кая? – быстрый переход на другую тему приводит ее мысли в ступор. – Ты говорила, что никогда не будешь сражаться за мужчину.
– Я имела в виду что не буду сражаться за тебя, – вызывающе бросает она, вздёрнув подбородок. Натянутые мышцы снова причиняют боль, согнав с нее всю спесь.
– Я хорошо помню тот разговор, – бархатисто «поёт» мерзавец, прикасаясь костяшками пальцев к синякам на ее щеке. – Ты была так уязвима, напугана. И взволнована.
– Я не знала, чего ждать, – дернувшись от неожиданности, Кая настороженно всматривается в непроницаемое лицо. Какого хрена он опять распускает руки? И что за дурацкий сексуальный тон? Охмурить решил? Зубы заговаривает? Не на ту напал маньяк недоделанный.
– Так будет всегда. Но теперь ты не боишься, – Бут не спрашивает, а скорее признает очевидное, но желания возражать и оспаривать у нее нет от слова совсем.
– Теперь, когда речь заходит о стримах, меня раздирает ярость и ненависть, а не страх.
– Ярость и ненависть? – лениво вскинув бровь, Бут медленно проводит пальцами по ее губам, заставив задержать дыхание и настороженно свети брови.
– Ярость и ненависть! – быстро кивнув, запальчиво подтверждает она.
– И сейчас? – вкрадчиво интересуется батлер, запуская табун пляшущих мурашек по ее спине.
– И сейчас, – с грозным видом огрызается пчелка.
– Почему ты устроила драку, Кая?
Вот пристал, зануда! Ищет обходные пути, не с одной, так с другой стороны пытаясь залезть ей в голову.
– Потому что Эйнар мой, – ударив Бута по руке, рявкает Кая. Не хрен тянуть к ней свои загребущие клешни. Пусть других лапает. – А я в отличие от вас не делюсь и не торчу от групповушки под наркотой.
– Твой? – снисходительно удивляется батлер. – Кая, ты, кажется, забыла, что здесь нет ничего твоего.
– Разве не ты его мне подарил?
– Ты неправильно поняла. Эйнар – не подарок, – невозмутимо возражает батлер. Кая саркастично хмыкает, не поверив в его показную брутальную самоуверенность. – Он должен был развлечь и отвлечь тебя.
– Отвлечь от чего? Или от кого? – парирует девушка, окинув Бута выразительным взглядом.
– Думаешь я имел в виду себя? – откинув голову, он искренне смеётся, а она мучительно краснеет.
– Не слишком ли ты высокого мнения о себе, батлер? – насупившись, пчёлка упирается спиной в обтянутое белой эко-кожей высокое изголовье.
– Ты смутилась, – заметив ее реакцию, Бут придаёт своему лицу серьезный задумчивый
