клиентов на стоянке возле «Солара», он и еще пара таксистов подпирали спинами стену, – твой племянник Гильерму вроде в порту работает?
– Малыш Мему? Да, он крановщик.
Это было сказано гордо, как обычно говорят: «Он наследный принц» или «Он победитель чего-нибудь этакого, очень важного, чемпион мира». И тут же дружок мой забеспокоился:
– А тебе зачем?
– Да вот хочу в газету на материк статью послать про нашу жизнь, для начала про тех, кто в порту работает. Не дашь его телефончик?
Телефончик он мне с радостью дал, и созвонившись, уже к концу рабочей смены я был в Канисале в небольшом баре у выхода из порта, носящем громкое имя «Футбольный клуб». Малыш Мему оказался крупным мрачным сорокалетним мужиком с обветренным лицом и солидной проплешиной на макушке. Мы взяли с ним по малёчку-бутылёчку пива… Потом еще по бутылёчку и еще… Потом к нам подтянулись другие ребята из порта, приятели Гильерму, все они пытались донести до меня что-то про свою нелегкую долю: «Вот ты вот что напиши… А еще, важно…», но постепенно разговоры превратились в пересказывание анекдотических случаев, случавшихся с ними самими или гораздо чаще с их приятелями. Я сидел, поддакивал, смеялся, где нужно, удивлялся, когда этого ждали, и слушал, внимательно слушал весь этот словесный сор. И дождался. Напарник малыша Мему, Диогу по прозвищу Гарса (Цапля), длинноногий и остроносый, размахивая руками как крыльями, рассказывал, как совсем недавно, сразу после Нового года случился конфуз при погрузке контейнеровоза «Роза ду мар», ходившего чартером не куда-нибудь, а до Гамбурга. Он загрузил все контейнеры честь по чести, а тут его вызывают в портовую контору и давай орать, что он поставил не те ящики. А он показывает грузовой план, там все чин чинарем, какие номера стоят, те и загрузил. План-то неправильно оформили в конторе, и часть контейнеров пришлось снимать, они должны были идти на Испанию, а вовсе не в Гамбург. Да еще оказалось, что ящики эти стоят в самом нижнем ряду. Пришлось фигову кучу контейнеров снять, чтоб до них добраться. Ну ладно, выгрузили, потом загрузили, что надо, и тут оказалось, что один из контейнеров, снятых с «Розы ду мар», вскрыт. Еще скандал. Чем там дело у них кончилось, Диогу не знал, его в тонкости не посвятили, но больше всего его веселило, что во время выгрузки по палубе бегал какой-то матрос: «Куда у них вахтенный смотрит? Мне сверху хорошо видать, этот между контейнерами ужом проскользнул, потом смотрю тащит оттуда чего-то, сумка не слишком большая, или мешок, не знаю. А потом у них распечатанные контейнеры случаются».
Ну вот и все. Осталось только выяснить, когда эта «Роза» опять к нам пожалует. Не вопрос, она в начале каждого месяца на разгрузке-погрузке, глядишь через три денька и придет, а если мне точная дата нужна, это вот у Алонсу, он в конторе работает, спросить надо:
– Алонсу, «Роза» когда пришлепает? Знаешь?
– Не, не помню… счас звякну, у Родригу спрошу, он как раз на работе.
Через полминуты я знал,
