раз производишь впечатление.
Вероника еще раз окинула взглядом костюм Щукина и заговорила уже на другую тему, но Щукин еще с полчаса нет-нет да и поглаживал машинально ласковую ткань пиджачного рукава. Вероника знала об одежде все, и ее суждениям можно было доверять. Она работала в лучшем в городе ателье модельером. Это, конечно, в свободное от основной работы время, потому что мода – для души, а клиенты, посещавшие «Золотой гребешок», за одну ночь платили Веронике столько, сколько она в своем ателье не зарабатывала за месяц.
Блюда сменяли блюда. Бутылки приносились на подносе с гордо поднятыми горлышками, а уносились поникшими и опустошенными. Иван Степанович, последние два часа получавший от Щукина сторублевую бумажку за каждую смену блюд, решил проверить в подсобке, сколько он уже насобирал за вечер, но с удивлением обнаружил, что его благосостояние увеличилось едва ли на двести рублей – по всей видимости, Николай вспомнил молодость.
– Скоро полночь, – таинственно щуря глаза, проговорила Вероника, – может быть, пойдем?
– Д-да? – с сомнением произнес Щукин, выпивший за этот вечер более чем изрядное количество спиртного. – Так рано?
– Совсем не рано, – профессионально оценив состояние Николая, молвила Вероника. – Наоборот, у меня такое ощущение, что скоро будет поздно…
Щукин подумал немного и, подняв руку, щелкнул в воздухе пальцами. Подлетел Иван Степанович со счетом и с готовностью немедленно вызвать такси – и через несколько минут Щукин, с одной стороны поддерживаемый красавицей Вероникой, а с другой швейцаром Митричем, который по особому распоряжению Ивана Степановича тщательно вычистил зубы только что купленной впервые за десять лет зубной щеткой, спускался вниз по лестнице ресторана «Золотой гребешок», а еще через полчаса был уже в уютной однокомнатной квартирке Вероники.
– Н-наше знакомство, леди… – с трудом проговорил Николай, сдирая с себя пиджак, – должно чем-то завершиться. Позвольте рюмочку водки… для красноречия…
– Перестань дурачиться, Арнольд… Костюмчик не помни! – Вероника быстро и умело раздела Николая, аккуратно повесила костюм на спинку стула. – Вот теперь…
– Теперь… – выговорил Щукин, глядя на медленно разоблачающуюся перед зеркалом Веронику, – я передумал насчет водки.
– Почему? – очень натурально удивилась Вероника и, грациозно изогнувшись, сняла с себя последнюю и самую интимную деталь туалета.
– Потому, – коротко ответил Николай и, дотянувшись до выключателя, потушил свет.
Колонна из трех машин направлялась с юга России на северо-запад. Все три машины были иностранного производства и все имели одну и ту же конфигурацию – джип; на всех машинах стояли номера, завидев которые и промышляющие на областных трассах «братки», и сотрудники областного отделения Государственной инспекции безопасности дорожного движения должны были взять под козырек и пропустить колонну, ни в коем случае не препятствуя
