здесь только мы двое. Вашему адвокату платит Грэм; как думаешь, чьи интересы он будет отстаивать в первую очередь? Решай. Когда я отсюда выйду, то могу позвонить человеку, который готов защищать тебя в суде.
Застегнувшись, она села.
– Мы росли в одном доме, в одной семье. Нас учили уважать друг друга. Так почему ты позволила Грэму издеваться над собой и над детьми? Почему не пришла за помощью ко мне или кому-то другому?
– Ты не понимаешь, это наши дела. Наша жизнь. Мы любим друг друга.
– Мужчина, который распускает руки, не способен любить.
– Ох, ради бога. – Элайза демонстративно возвела глаза к небу. – Все, как всегда. Унылая святоша. – Оживившись, она подалась к сестре. – Я не такая, как ты. Мы с Грэмом полны страсти, полны чувств, которых тебе не понять. Ты-то подцепила неудачника, которого не смогла удержать…
– Это так называемая страсть довела тебя до больницы.
– Просто все зашло слишком далеко. Ему нельзя бить меня по лицу, так прописано в договоре.
Эмили искренне верила, что уже ничто не может ее шокировать. Оказывается, может.
– Вы… Вы договорились о том, куда тебя можно бить?!
– Когда все успокоится, Грэму придется заплатить за нарушение условий, хоть это и было вынужденной мерой.
Эмили не верила собственным ушам – как не поверила Бритт, когда та рассказывала про отношения родителей, потому что это было слишком мерзко и противно.
– Тебе нравится… Тебе это нравится!
– Не будь ханжой. Мы полны страсти даже после восемнадцати лет в браке. Настоящей страсти. У моего мужа тяжелая, нервная работа, надо куда-то выплескивать эмоции. Кто ты такая, чтобы меня судить? Посмотри, что я имею. Большой красивый дом в престижном районе, отпуск на любом курорте, какой только захочу, муж, покупающий мне шикарные украшения, бурная интимная жизнь…
Элайза развела руками, с жалостью глядя на сестру.
– А что есть у тебя, Эмили? Старая развалина, куча бунгало, за которыми надо следить, и полное отсутствие мужчин рядом?
Эмили опешила. Они сидят в камере, сестра избита, в тюремной робе, за дверью ее сторожит охранник – и все же она по-прежнему считает себя королевой.
Причем она не потрудилась упомянуть свое главное сокровище.
– Знаешь, Элайза, кажется, ты кое-что забыла. Еще у тебя двое детей.
– Я никогда их не хотела, – отмахнулась та, как от старой тряпки. – Я выполнила свою часть сделки. Родила наследников. Справилась идеально. У них было все хорошо – дорогая одежда, отличная школа. Уроки танцев для девочки, спорт для мальчика. Музыка для обоих, хотя Зейн оказался полным бездарем. Здоровое питание, дисциплина, учеба и время на отдых.
Оказывается, изумлению не может быть предела.
– Так они – часть вашего договора?!
– Как наша семья выглядела бы без детей? Мужчина вроде Грэма должен поддерживать статус.
– То есть они были нужны исключительно
