Синьор F
Каждое утро в полном молчании синьор F продаёт мне теплый душистый хлеб.
Это молчание продолжается уже несколько месяцев с тех пор, как я приехала в этот городок. Сначала я пыталась наладить общение. Восхищалась его выпечкой, потом спрашивала рецепт пирога с грушей. Моего энтузиазма хватило ненадолго. Ну и пожалуйста! Так как это была единственная panetteria1 рядом с домом, выхода у меня не оставалось, и я продолжала сюда ходить. Хлеб здесь действительно самый вкусный.
Не знаю, растоплю ли когда-нибудь его сердце, чтобы увидеть улыбку, но чувствую, когда это произойдет, я стану здесь окончательно своей. Беспокоит ли меня это? Нет, но немного расстраивает. Сегодня беру толстенькую чиабатту и направляюсь к выходу.
Хрустящая и душистая она сейчас будет мной съедена с чуть горьковатым мёдом!
Сперва-наперво, я пробую мед пальцем, прямо из баночки. Прозрачные густые капли всенепременно образуют дорожку на столе. Тут же на бумаге вывожу кистью золотистую пироженку в гофрированной бумаге. Сверху шлепаю пышную шапку крема, и вот уже медовая глазурь стекает с нее густыми каплями и внезапно застывает. Будто спрашивает разрешение «нельзя ли мне спуститься ниже?»
Закусив губу, для большей реалистичности стараюсь передать игру светотени. Задаю ритм завиткам и плавным линиям. Могу это делать часами. Потом, поразмыслив пару минут, украшаю глазурь маленькой размером с ноготок фиалкой.
Вот, теперь готово!
Пироженка важничает и воображает, будто для счастья ей не хватало лишь этого маленького фиолетового цветка.
Глава 6. Марио
Раз в неделю, по четвергам, к нам приходит Марио.
Высокий, с красивыми черными глазами молодой человек. Он помогает в саду: убирает листья, подметает дорожки и стрижет кусты. Мне почему-то кажется, что у него есть своя потаенная грусть, даже, вероятнее всего, неразделенная любовь. Терпеливо слушая мой медленный итальянский, он никогда не позволяет себе даже намека на улыбку. Без капли снисходительности или насмешек, а, наоборот, с довольным видом учителя, чей подопечный делает успехи.
Зная мою страсть к рисованию, частенько просит показать ему новые зарисовки.
– Вообще-то, я дизайнер и кое-что понимаю!
Чувствую, что он взял на себя роль наставника, потому что тут же начинает добавлять уточнения:
– Почему рядом с тирамису нарисован лист базилика? Как они связаны?
– Это исключительно ради цветовой композиции.
Он хмурит брови, но молчит. Или здесь la tartaruga2 больше похожа на la rosetta3. Советует зайти в panetteria и сравнить. Тут уж я рассказываю, что отношения с синьором F у меня не очень, но я не теряю надежды. Поэтому я лучше погуглю, как именно выглядят эти хлебушки.
На что он, конечно же, закатывает глаза и жестикулирует:
– Это как раз ваш шанс все уладить, потому что обсуждение
