намекавшим, что дама ему интересна. И что если не проявлять особой строптивости, то можно получить еще многое.
– Очень хорошо выглядишь, Ева, – словно бы лениво бросил он, хоть на самом деле был искреннее восхищен ее обликом. – Садись.
– Благодарю, ваше высочество, – девушка обозначила легкий книксен. Вполне грациозно, видимо, урок этикета не прошел даром.
И осталась стоять.
– В чем дело, Ева? – удивился Грайнор, приподняв бровь. – Я, кажется, сказал тебе сесть.
– Ваше высочество, мэтр Строян сказал, что я должна ждать, когда мужчина или слуга отодвинет для меня стул. А еще велел не плюхаться!
Грайнор искренне рассмеялся. Она была… такая очаровательная в своей непосредственности. И самое странное – его это трогает. И смешит. А это живые эмоции, от которых Грайнор отвык. Обычно его развлекали лишь его собственные интриги. Им самим сплетенная паутина.
Вот ведь нашел себе игрушку, усмехнулся он. Куколку. Которую хочется одевать, украшать, воспитывать…
Интересное ощущение.
Как он раньше не догадался, что брать девушку из низов и превращать в великосветский бриллиант может быть столь интересно!
– Мэтр не учел, что ты ужинаешь с принцем. В отношении членов правящей династии правила несколько отличаются. Королю, принцам, королеве нужно подчиняться, даже если это противоречит правилам приличия. Если я сказал сесть – ты должна сесть. Можно не за стол, если тебе сложно самой отодвинуть свой стул. Или можно подождать слугу.
…А слуг-то я отослал, подумал Грайнор. Понятно, что девочка запуталась в правилах приличия. По сути он поставил ее в идиотскую ситуацию.
– Буду знать, ваше высочество, – кажется, девушка немного покраснела от смущения, а затем подошла к столику.
Гранор опередил ее и все же отодвинул для нее проклятущий стул, усмехаясь про себя. Если он решил лепить принцессу – даже ему придется обращаться с ней, как с принцессой. Иначе не получится.
Дальше она была скованной, явно сомневалась, за какие вилочки и ножички браться, чтобы есть ту или иную еду. А Грайнор получал истинное удовольствие, наблюдая за ней. Правда, на самом деле девушка действовала вполне хорошо, хоть и не очень уверенно. Даже строгие судьи могли бы списать это просто на то, что «маркиза сегодня чрезвычайно задумчива…».
И да, конечно, ощущалось, что есть, например, вилкой с ножом ей все же непривычно.
Она мило смущалась, иногда краснела или бледнела от напряжения.
А Грайнор смотрел… Жадно смотрел, как двигаются ее тонкие руки, как чуть-трепещут хрупкие пальчики. На этих пальчиках точно не хватает изящных колец…
Как бьется жилка у нее на шее…
Сам почти не притрагивался к еде и молчал, даже не скрывая, что наблюдает за ней.
– Мэтр хорошо поработал, – наконец сказал Грайнор. – Теперь начнем, Ева. Расскажи мне, как прошло твое детство.
Вилка
