разучивший заклинания огня и считающий, что ему никто не указ.
Помогало то, что не все игроки вели себя так. Многие получили игровые способности уже в зрелом возрасте, некоторые в глаза не видели никакие компьютерные игры, и почти у всех были родственники и друзья среди оставшихся обычными людей. Часть игроков сами были сотрудниками правоохранительных органов действующими или прошлыми, помогая растерявшейся полиции. Это дало необходимую отсрочку, а затем изобрели негаторы и мало-помалу, улицы стали почти безопасны.
– Этого достаточно, – наконец произнёс я, не желая больше разговаривать с сидевшей и пускавшей слюни напротив мразью.
Посмотрел на спецов:
– Выводите и готовьте к перевозке, материалы для суда я сейчас подготовлю.
У нас и правда не было ни следователей, ни прокуроров. Вернее, они были, по началу. А потом кончились. Ведь они просто люди, которых так легко убить. Можно и оперов убить. И убивали. Но операм попроще, опера на “земле” работают и умеют играть не по правилам.
Поэтому остались только мы и судьи. Которые всегда в масках. Чтобы не запомнили и не узнали при встрече.
Через пятнадцать минут, мы уже на другой машине везли ещё не отошедшего от препарата Наггибатора на другой конец города, к низкому серому монолитному бетонному кубу огромных размеров, полностью накрытому стационарными негаторами, окружённому толстенной кольцевой бетонной стеной и с охраной вооружённой всем от пулемётов, до танков и ракетных установок.
Тюрьма для игроков. Место, где отбывают наказание, от дней, до месяцев, в зависимости от тяжести проступка. Но только не такие как Наггибатор. Для них есть кое что другое.
Пройдя досмотр на въезде, спецы передали задержанного охране тюрьмы, и я, сдав оружие, пошёл с ними дальше. Знакомые бетонные коридоры потянулись один за другим, зазвенели ключи, отпирая и затем заново запирая решётки за нашими спинами.
Затем мы разделились. Почти пришедшего в себя и задёргавшегося игрока потащили влево, а я свернул вправо, туда где меня ждали судьи.
Кивнув паре тяжело вооружённых охранников, я подождал когда ещё одна массивная дверь отопрётся, пропуская меня в святая святых тюрьмы.
Остановился у одинокого шкафчика, сиротливо стоявшего у стены. Раскрыв дверцы, достал пластиковую маску на всё лицо, с прорезями для глаз и рта. Надел, следом облачился в чёрную мантию до пят.
Затем вошел ещё в одну дверь, где увидел сидящих за длинным столом судей. Кроме них, в помещении, чьи стены тонули в полумраке, глазу было больше не за что зацепиться.
Их было трое, в таких же обезличенных масках и мантиях как на мне. Положив им на стол тоненькую папку с материалами дела, я отошел и застыл на месте, терпеливо дожидаясь, когда они с ним ознакомятся.
– Введите подозреваемого, – произнёс, спустя минут пять, главный судья, закрыв папку и небрежно отбросив в сторону.
Два охранника втащили лже-эльфа, усадили на стоявшее перед судьями железное кресло с высокой спинкой и подлокотниками, пристёгивая металлическими
