было тогда, раньше. Сейчас все сидели притихшие, Лида прижимала к себе Сонюшку, все молча смотрели на папу.
– Мама, папа, я сейчас пойду в военкомат. – решительно сказал Костя.
Он приготовился спорить и что-то доказывать, но отец неожиданно сказал:
– Вместе пойдем, Костя. Ждать повестку бессмысленно, она придет через день-два, так к чему это бестолковое ожидание?… В общем, так, девочки мои. Сидите дома, никуда ни шагу, мы с Костей вернёмся быстро.
Папа порылся в ящике комода, вытащил свои и Костины документы. Немного постоял посреди комнаты, о чём-то задумавшись. Потом кивнул сыну головой и они вышли из квартиры.
Быстро у них не получилось. Все военкоматы были забиты добровольцами, все мужчины города рвались на фронт. Военкомы гоняли своих подчинённых с разными бумагами из кабинета в кабинет. Наконец настала очередь отца и сына Богдановых.
Только к вечеру они вернулись домой.
– Мама… Девочки… – сказал Костя хриплым голосом. – Я уезжаю сегодня ночью. В двенадцать часов надо быть на вокзале.
– Ты уезжаешь на войну, Костя? – встревоженно глядя на брата, спросила Сонюшка.
– Да, карапузка, на войну. Но вы не волнуйтесь. Я быстро вернусь. Вот разгоним эту дрянь, и я вернусь. Мамочка, родная, не плачь и не волнуйся, тебе нельзя!
Ольга удивленно взглянула на сына – откуда знает? Костя молчал, а мама вновь опустила голову, и на стопку чистого белья, которое она приготовила для сына и мужа, закапали частые-частые слезинки. Какая разница, откуда он знает? Взрослый парень, догадался, поди. Да и живот у нее стал расти не по дням, а по часам… Четыре месяца уже.
Отец присел рядом с мамой, взял у неё с колен бельё и отложил куда-то за спину.
– Олюшка, родная, послушай меня. Костю мы проводим, а я уезжаю утром. Не плачь. У нас еще много дел.
– Саша… – только и проговорила мама. – Саша, как же мы?
– А вы сидите дома и ждёте нас с Костей. До осени мы вернемся. – Не очень уверенно сказал отец. – Нас миллионы, фашистов по сравнению с нами – горсточка!
– Да, тем не менее эта горсточка подмяла под себя пол-Европы! Уж мне-то не врите! У фашистов хорошо отлаженная, обученная, могучая военная машина! Каждый винтик-болтик на своём месте. Маленькая машина, да кусачая! Польша, Бельгия, Франция… Греция… Что вы на меня так смотрите? У нас каждый понедельник политинформацию проводили… И о договоренности о ненападении тоже. Да, нас миллионы. Но это миллионы рабочих и крестьян! Не с вилами же они на танки пойдут! Что вы смотрите? – Повторила Ольга.
– Оля, это вам так на политинформации говорили? – поражённо спросил папа.
– Конечно, нет. Просто, к сожалению, я не дурочка и умею думать… – тоскливо закончила Ольга свою речь.
– Мама, не говори так! – влезла во взрослый разговор воспитанная пионерка Лида. – Всё равно мы сильнее!
– Конечно, доченька! Мы сильнее! – подхватил папа,
