себя об этом. Мой кризис давно наступил и в свои 45 лет я спрашиваю себя: «Для чего я живу?» Ну не ради работы же – она наказание, епитимия. Ну не ради же радостей жизни – да и они известны заранее, ими пресытилась душа, словно современными продуктами, которые ешь только потому, что нужно что-то есть – без удовольствия, а организм не насыщается, хоть и полон живот. Так и с этим миром – давишься, но ешь, потому что чем-то надо заполнить пустоту в душе…
Смотрели фильм, снятый и смонтированный м.Ниной. Экспромт на экспромте, а сделано так, словно сценарий был написан – чувствовалось Божье присутствие. И, слушая отзывы насельниц о сёстрах, снова рождалось такое обобщающее чувство понимания того, что это за чудо такое происходит в нашей богадельне.
Па-баам! – поздравляю сам себя – вот я и назвал богадельню впервые «нашей»!
В конце занятий старшая сестра Люда Е. сказала, что у нее есть для меня ещё одна бабушка – Зинаида Тимофеевна. Она – учительница, коммунистка, умная женщина, но это и является для неё препятствием, чтобы исповедоваться и приступить к таинству Причастия. Это странно, но я снова не испытал ни сопротивления, ни смущения. Я просто принял это как есть, сказав, что я готов, если духовник благословляет. Духовник сказал: «Не отказывайся».
Целых три бабушки
21 декабря 2017 г., храм А.Критского, богадельня
Мы зашли к Зинаиде Тимофеевне в палату. Кажется, это была палата, где лежит Павла, но могу и ошибаться – было темно. Кровать Зинаиды была слева от входа. Мы склонились над постелью, глаза немного привыкли к полутьме и я увидел всклокоченные седые волосы, сухощавое лицо, обтянутые скулы и белки глаз, придававшие лёгкое выражение безумия чертам лица, скрытым в темноте.
Людмила, сказала, мол, вот он, Слава, который… эээ… брат. Зинаида Тимофеевна так встрепенулась, услышав это слово, и сказала, что она думала, что я – её брат. Это меня пронзило. Я словно увидел душу, которая, как тот болящий у купели, лежит в метре от исцеляющей поверхности воды 38 лет, не имея человека, но и не теряя при этом надежды.
А разве мы сами не ходим рядом с реальностью Любви годами и десятилетиями, никак не соединяясь сердцем и жизнью с ней, но при этом совершенно законно надеясь, что найдётся человек, который полюбит нас как есть чёрненькими и страшненькими со всеми нашими грехами и недостатками и тем самым погрузит нас в эту реальность.
Люда сказала бабушке, что я ещё приду и буду дружить. И мне захотелось ещё раз прийти к этой душе. А задача, будучи загружена в сознание, принятая сердцем, уже начала сама решаться, обнаруживая время от времени себя проскальзывающими в уме мыслями: «а можно же сказать то-то и то-то», «можно сказать ей, что и меня мама воспитывала по кодексу строителя коммунизма, который был взят из Библии и практически совпадает с десятью заповедями» ну и так далее…
Так у меня оказалось целых три бабушки: Вера Пампушкина, Зинаида, соседка Веры
