и сказал: « Я, Маруся, за тобой приехал!»….
Потом спросил: « Мама дома?» . « Нет- ответила Мария- она осталась в корчме. Работы много. Да, наверное, и заночует там. Последнее время она почти каждую ночь там. С тех пор, как ты уехал, я по вечерам, под разными предлогами, не ходила туда.Боялась…Они уже привыкли к этому, вечером, как посетителей уже нет, мама, с хозяином, закрываются, хорошо выпьют…и отдыхают до утра».
Они сидели, обнявшись, на лавке , в большой комнате, в абсолютной темноте. Да им свет и не был нужен, они и так «видели» друг друга, через великое, обволакивающее их, чувство. Пытались что-то хорошее сказать или сделать один другому и все старались, чтобы было, как лучше.
«Понимаешь, Маруся, то, что я с тобой уже не расстанусь и заберу с собой –это понятно- сказал Петр, – главное как это правильно сделать, чтобы всем было хорошо, в том числе твоей маме. Можно утром пойти к ней и попросить твоей руки. Все будет правильно, мы же не воры какие-то, и мама скорее всего будет согласна.Но, что будет после? Тот хозяин-грек, заглядывающийся уже на тебя, ей этого не простит…И, – или выгонит маму вообще, или сживет со света своими издевательствами. А мама ведь, уже привыкла к нынешней её жизни и ей очень трудно, если еще вообще возможно будет, как-то перестраиваться. Думаю, в этом ничего ломать не надо и маму надо обезопасить, по крайней мере – для виду. Давай мы ей дадим знать, что ты сама решила пойти в ближайший город, найти себе работу, и как-то устроить свою дальнейшую жизнь. Если получится – то, потом и ей помочь, а – не получится – значит – не получится. Главное здесь то, что ты сама это решила и сама это сделала, а мама здесь не при чем. Оставим ей записку на видном месте, чтобы она обязательно нашла…»
На том и определились. Так как ни бумаги, ни карандаша в доме не нашлось, Мария достала из сундука небольшое полотенце, потерла пальцем внутри кухонной плиты и крупными печатными буквами, написала пальцем (сажей) по полотенцу: « Мама – прости. Так больше не могу. Ушла в Александровск. Искать не надо. Сама тебя найду». Город Александровск (нынешнее Запорожье) был в восьмидесяти верстах на север от Каменки – Днепровской, по левому берегу Днепра, а главное, в нашем случае – в сторону, прямо противоположную от Никополя…
Молодые люди посидели еще немного в доме (вдруг мама еще придет!), потом – быстро оттуда ушли.Это был уже не их дом, их дом теперь должен быть там, где они будут вместе! Мария давно уже приготовила то, что надо было взять с собой, так что сборы были недолгими. Они посидели на дорожку, потом взялись за руки, подошли к висевшей в углу иконе и вместе попросили у Господа благословления на свою будущую жизнь. Затем закрыли входную дверь дома, и пошли к лагерю солевозов. Там давно все спали, Петр подсадил Марию на свою подводу, влез сам, они закутались в его свитку, крепко обнялись и так и лежали то, недолгое время, что оставалось до утра у короткой летней ночи. У обоих было такое ощущение, что они будто бы вообще вместе родились и никогда не расставались. Говорить ничего не надо было –все было понятно
