нами не должно превышать десяти-одиннадцать метров.
В этот миг начал ритуал и Соловей-разбойник. Резко вытянув руки в сторону, он выбросил облако мелко нарезанных квадратами кусочков бумаги, которые тут же устремились к привязанным к столбам жертвам. И, прежде чем я успел этому помешать, вскрыли каждой из них горло.
От неожиданности я даже с шага сбился. Не знаю почему, но мне казалось, что времени у нас больше. Думал, вожак бандитов пойдет по кругу с каким-нибудь бронзовым ритуальным кинжалом, собственноручно убивая каждую жертву. А он решил, значит, автоматизировать процесс. Ладно!
Я ускорился, но моей заминки атаману хватило на то, чтобы заметить чужаков и среагировать на их появление. Он бросил в мою сторону еще одну пригоршню резаной бумаги, но я закрылся «плащом», и все эти снаряды – фиг его знает, чем они мне грозили, – сгорели в столкновении с невидимым щитом. Следом за этим я ударил сам.
Одна полусфера защитной техники продолжала держать оборону, а вторая, скрученная в тонкое и длинное копье, ударила атамана разбойников в грудь. Точнее, ударила бы, не уклонись он от него с небрежностью испанского тореадора.
«Как? – мелькнуло в голове. – Он же не должен видеть!»
Тем не менее – видел. И увернулся от удара. Такого в моей практике использования необычной для Стратега техники еще не случалось, но ведь все бывает в первый раз. Может, это у Заклинателей фишка такая – видеть ци противника? Или какой-нибудь уникальный перк, имеющийся только у Соловья. В принципе, неважно. Работаем с тем, что есть.
Дальнейшие события сплелись в тугой клубок. Привязанные к столбам мертвецы вдруг взорвались фонтанами, направленными внутрь круга. Потоки крови накрыли меня, бегущую к очередному разбойнику Лисицу, вождя бандитов и двоих его подручных. На меня не попало ни капли – защита закрыла в плотный кокон, а вот ближники Соловья, попав под кровавый душ, начали стремительно преображаться.
Сперва они опали на землю, будто из их тел внезапно исчезли кости, а плоть превратилась в студень. Затем из этого желе начали расти существа, которые никакого отношения к людям не имели. Гуманоидные фигуры, но состоящие из щупалец разных цветов и размеров. Вместо кожи или шерсти поверхность их была покрыта глазами. Тысячами глаз – человеческих, звериных, птичьих и даже, кажется, фасеточных, только в разы более крупных.
Меня даже замутило от этой фантасмагории. Когда на тебя смотрит такое количество глаз, причем с таких мест, где их, вообще-то, не должно быть, становится не просто не по себе. Возникает ощущение, что реальность сломалась, где-то рядом разверзлась щель между миром вещным и его изнанкой.
И это ведь я уже сталкивался с богами, демонами и прочим сверхъестественным. Черт, да у меня в напарницах бессмертная Лисица! Я на ней верхом ездил – что еще может меня удивить? Но это… эти… Люди из тентаклей – как такое возможно вообще?!
