странице упоминается какая-то теорема, за доказательство которой обещают большие бабки и великий почет. Причем по контексту видно, что автор текста воспринимает это утверждение как само собой разумеющееся.
– Может, для автора текста оно и есть само собой разумеющееся. Может, этот текст сочинил какой—нибудь разумный бублик, который в двоичной системе думает.
– Может, и так. Только профессор считает, что в Шамбале должно быть доказательство. Когда решим главную задачу, поможешь ему найти.
– А если не получится?
– Тогда ему не повезет.
– Я имею в виду, если не получится главную задачу решить.
– Тогда будем искать другого профессора.
В дверь позвонили. Я поспешно попрощался с Женькой и пошел в прихожую. Перед тем, как открыть дверь, я посмотрел в глазок, а увидев гостя, на всякий случай снял с полки деструктор.
Человеку, который позвонил в дверь, было лет двадцать пять, самое большее, тридцать. Это был двухметровый коротко стриженый амбал с приплюснутыми ушами, как у боксера. Одет он был, однако, не в спортивную куртку и штаны с лампасами, а в довольно приличную дубленку и потертые джинсы. И в глазах его не было той звериной самоуверенности, что характерна для молодых бандитов.
– Здравствуйте, – поприветствовал меня посетитель. – Вы Андрей Николаевич?
– Да, – ответил я с некоторым недоумением. – А вы…
– Профессор Крутых, – представился посетитель и смущенно улыбнулся. – Можно просто Паша.
Я подавил глупую ухмылку. Профессор, да еще и Крутых… иногда в жизни попадаются такие персонажи, что хоть сразу на anekdot.ru посылай.
– Тогда я просто Андрей, – сказал я. – Раздевайся, проходи.
Пока Паша раздевался, мы с ним искоса разглядывали друг друга. Должно быть, я для него был таким же странным, как он и для меня – какой-то сумасшедший, который вдруг стал нести бред, очень похожий на формулировки теорем высшей математики.
Я провел его на кухню, мне показалось, так будет проще наладить контакт.
– По пиву? – предложил я.
– И оформим сделку, – закончил Паша и ухмыльнулся.
Он тоже видел эту рекламу.
– «Хольстена» нет, – сообщил я. – Есть «Афанасий», «Балтика» и еще чуть—чуть «Стеллы Артуа» завалялось.
«Стеллу Артуа» любила Машка. Я посмотрел на календарь и с удивлением сообразил, что прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как она ушла. В первые дни я буквально лез на стену от тоски, а с тех пор, как в мою жизнь вошли инопланетяне, я о ней даже не вспоминал. Правильно сказал кто-то из классиков – все проходит, даже любовь.
– Доставай Что-нибудь, – сказал Паша. – Если б знал, я бы с собой принес.
– Да ладно, – махнул я рукой. – Мне не жалко.
– Импортное пиво принципиально не пьешь?
Я пожал плечами.
– Раньше пил, – сказал я, – до дефолта. А потом перешел на наше, да и привык как-то. А ты импортное
