лес вдруг ярко солнце на миг осветит,Только без листьев клены голые так грустны,
– Но ничего не сделать, ветер, играет ветер,
Мы с листопадом, мишка, смириться с тобой должны, —
Ежик вздохнул устало, и погрустнел немного,
Что это там за чудо, дюжина листьев вдруг
– Я их пришил к деревьям, чтобы ветер не трогал.
И ничего не сделает, пусть они поживут.
Только Стрибог резвится, осенью этой снова,
То налетает дерзко, то отойдет тайком,
Листья опять на ветках, грозный зол и взволнован,
– Кто это с ним играет, кому это все нипочем?
В полночи затаился, молча на клен взирает,
Ежик и медвежонок, снова там при луне
Листья пришили к веткам, умаялись, отдыхают,
песенки распевают в полночи, в тишине.
Что с ними делать было, молча махнув рукою,
Грозный властитель ветра мечется и молчит.
Ежик и медвежонок за листья теперь спокойны,
Да и у клена нынче вовсе не голый вид…
– Видишь, как все красиво, – твердит в тиши медвежонок,
Осень – такое чудо, хочется только спать.
Славно мы потрудись, ежик твердит спросонок,
Листья им машут с веток, осень в лесу, благодать.
Алая буря в бескрайнем просторе. Морская легенда
Снова алое пламя на фоне бесцветного неба,
Снова музыки бред, и веселая сила огня.
И куда-то в просторы небес, где со мною ты не был,
Эта женщина в красном влечет и кидает меня.
– Страсть порочна? – смеется, – но в чем же она виновата?
И лихой капитан снова видит ту даму во сне.
За грехи и за спесь наступает однажды расплата,
И Летучий Голландец врывается в душу ко мне.
Этих платьев пожар, и страстей негасимое пламя
Никогда не забуду, и будет в тумане одна
Танцевавшая танго кружиться беспечно над нами,
И усталый корабль за нею скользит по волнам.
Кто-то скромно вздыхает, кого-то потопит стихия.
Это буря на море лишь ужас рождает в душе,
Знаю, там, в высоте нас не встретят сегодня чужие,
Только дивная дева опять об ушедших запела.
Пусть на море туман, но она – это алое пламя.
В тишине и тумане вернется внезапно к нему,
– Ты о чем, дорогая? – О бросившем мир капитане.
– Да не стоит, там тьма. – Значит, мне освещать эту тьму.
Кто-то будет молчать, и кому-то не хватит задора,
Не у всех в этом мире огонь полыхает в груди.
Только там, в пустоте, в немоте тех безбрежных просторов
Снова женщина в алом несется во тьме впереди.
И когда в тишине эти песни услышат матросы,
И от страсти хмелея, куда-то они поспешат.
То лихой капитан осторожность и страхи отбросит,
И обнимет ее, но никто не вернется назад.
Леопард
