к нему и даже не поморщилась от боли в растянутой щиколотке. Понятия не имею, как завтра буду заниматься, но сегодня выложусь на максимум.
– Сейчас танцы по расписанию.
– На кой чёрт мне танцы? – удивилась я. – Как это поможет освоить магию?
– Миларасс, танцы учат двигаться, – как маленькому ребёнку разъяснял Марон. – Красиво, легко, непринуждённо, а главное, машинально. Научишься танцевать – научишься и колдовать.
– У меня растянута нога и болит всё тело, – напомнила наставнику. – Я не продержусь и пятнадцати минут.
– Давай убедимся в этом.
Он крепко сжал мою руку и потянул за собой. Мы лавировали между странными тренажёрами, которые я никогда прежде не видела, пока не вышли в центр помещения. Здесь была небольшая площадка, покрытая паркетом. Наверное, это зона для танцев.
– Танцевала раньше? – спросил парень, поворачиваясь ко мне лицом.
– Брат учил вальсу перед выпускным.
– Отлично, тогда с вальса и начнём.
Надолго меня не хватило. С каждой минутой боль в щиколотке становилась всё сильнее, а хромота – заметнее. Марон недовольно поджал губы:
– Ладно, ты права. Твоей ноге нужен отдых. – У меня вырвался вздох облегчения. – Тогда идём в библиотеку, остаток дня прозанимаемся там.
По дороге (а это, между прочим, три этажа и четыре коридора) наставник обрадовал, что из-за травм тренировки не будут ни отменяться, ни переноситься. Более того, я каждый день буду заниматься спортом, даже в редкие выходные дни. Я была слишком занята, чтобы возмущаться или расстраиваться – старалась идти ровно и не спотыкаться о собственные ноги.
Зато когда высокие двери библиотеки открылись, я позабыла даже о больной ноге. Комната, размером со спортивный зал, в котором мы только что занимались, без сомнений, была сердцем этого дома. Вдоль стен от пола до потолка тянулись стеллажи, а от центра, где находились массивные столы, в несколько рядов расходились шкафы не только с книгами, но и со свитками, статуэтками и старинными блокнотами. Это место должно называться сокровищницей, не иначе.
Тусклый свет от странных ламп без проводов придавал библиотеке мрачности. Но насладиться этой атмосферой мне не дали. До самого обеда горе-наставник мучил мою память. Сначала прошёлся по истории моей страны (выяснилось, что её я особо не учила). Потом расспросил про семейное древо, о котором я также знала не много. Попросил запомнить недлинное стихотворение и пересказать страницу текста из незнакомой книги. Затем в ход пошли предметы. Марон убирал со стола или переставлял одну вещь, пока я сидела с закрытыми глазами, и моей задачей было сказать, что изменилось.
Это было не так уж и скучно, к тому же пока я работала мозгами, тело немного отдыхало. Меня даже похвалили пару раз.
Наступило время обеда. Мой желудок уже не раз заявил, что пуст. Либо Марон сжалился над измученным подростком, либо проголодался сам, так что мы отправились в столовую. Преодолеть
