Альбастров пошевелился и разлепил глаза.
– Опять все в сборе… – с отвращением проговорил он. – Прямо как по повестке…
И вновь уронил тяжёлую всклокоченную голову, даже не осознав, сколь глубокую мысль он только что высказал.
За ледяным переплётом мелких веток обозначилось нежное бежевое пятно, и, мелодично звякнув парой сосулек, на поляну вышел безукоризненно выбритый капитан Седьмых. Поприветствовал всех неспешным кивком и направился прямиком к Чертослепову.
– Постарайтесь вспомнить, – сосредоточенно произнёс он. – Не по протекции ли Намазова была принята на работу машинистка, перепечатавшая ваш отчёт о мероприятии?
Лицо Чертослепова почернело, как на иконе.
– Не вем, чесо глаголеши, – малодушно отводя глаза, пробормотал он. – Се аз многогрешный…
– Ну не надо, не надо, – хмурясь, прервал его капитан. – Минуту назад вы великолепно владели современным русским.
– По моей протекции… – с надрывом признался Чертослепов и обессиленно уронил голову на грудь.
– Вам знаком этот документ?
Чертослепов обречённо взглянул.
– Да, – сказал он. – Знаком.
– Ознакомьтесь внимательней, – холодно молвил капитан и, оставив бумагу в слабой руке Чертослепова, двинулся в неизвестном направлении.
Нежное бежевое пятно растаяло в ледяных зарослях февральского леса.
– Ему снабженцем работать, а не капитаном, – с некоторой завистью проговорил Шерхебель, глядя в ту сторону, куда ушёл Седьмых. – Смотрите, это же наш рапорт в верха! Где он его здесь мог достать?
Действительно, в неверных пальцах Чертослепова трепетал тот самый злополучный документ, с которого всё и началось.
– О господи!.. – простонал вдруг замдиректора, зажмуриваясь. Он наконец заметил роковую ошибку машинистки.
– В каком смысле – господи? – тут же спросил любопытный Шерхебель, отбирая у Чертослепова бумагу. – А? – фальцетом вскричал он через некоторое время. – Что такое?!
Пошатываясь, подошёл очнувшийся Альбастров и тоже сунулся сизым мурлом в документ.
– Грамота, – небрежно объяснил он. – Аз, буки, веди… глаголь, добро…
– Нет, вы только послушайте! – В возбуждении снабженец ухватил электрика за короткий рукав крупнокольчатой байданы. – «Обязуемся выгрести к пристани Баклужино в десять ноль-ноль, шестнадцатого, одиннадцатого, тысяча двести тридцать седьмого». Печать, подпись директора… А? Ничего себе? И куда мы ещё, по-вашему, могли приплыть с таким документом?
– Что?! – мигом протрезвев, заорал электрик. – А ну, дай сюда!
Он выхватил бумагу из рук Шерхебеля и вонзился в текст. Чертослепов затрепетал и начал потихоньку отползать. Но Альбастров уже выходил из столбняка.
– А-а… – зловеще протянул он. – Так вот, значит, по чьей милости нас угораздило…
Он
