быстро перебирал пальцами, точно работал на телетайпе, голос тусклый, сиплый. Чувствуя, что отвечать не нужно, я все же ответил:
– Закончил. Торговать, наверное, надоело.
– Почему? – Женщина склонила набок тонкую шею и с невинным видом протянула руку к билету на корабль. – Такие были хорошенькие жучки.
Если бы руку протянул мужчина, моя реакция была бы совсем иной. Но ее пальцы казались такими мягкими, словно без костей. Можно было не опасаться, что они помнут билет.
– Да, положеньице, мы ведь пришли за деньгами. Может, вы за него уплатите?
– Торговля у него совсем не шла.
– Быть этого не может. – Мужчина делал ударение на каждом слове. Скорее всего, это у него профессиональное. – Я собственными глазами видел, что товар брали, так что ошибки быть не может.
Женщина кивала в такт его словам. Взгляд напряженный. Всем своим видом она как бы подтверждала ценность юпкетчеров. Нет-нет, раз она помощница зазывалы, чистосердечием тут и не пахнет. Обычные штучки для привлечения покупателей. Но даже это не могло повлиять на мою симпатию к ней. Неприязнь к кошкам сводит на нет ластящийся котенок. В конце концов, шутливо болтая с ними, я помог им найти предлог, чтобы задержаться у прилавка.
– Вы меня не помните? – Мой подбородок утонул в прыщавой шее и тем самым еще сильнее подчеркнул полноту. – А я вас помню.
– Вспомнила. – Женщина захлопала в ладоши, глаза ее радостно заблестели. – Вы тот самый человек, который после нас купил юпкетчера, верно?
– Да. Это был единственный проданный юпкетчер.
– Чепуха. Посчитайте как следует. Мы же тоже купили одного, значит было продано самое меньшее два.
– Не морочьте голову, я все знаю.
– Что вы знаете?
– Каким делом вы занимаетесь.
Они посмотрели друг на друга и расхохотались. Но в их смехе ощущалась и некоторая растерянность.
– Какое вы имеете отношение к продавцу козявок? – спросил мужчина.
– Никакого. Просто мне понравились юпкетчеры.
– Чуднó. Поручить постороннему человеку сторожить лоток.
– Терпеть, когда нужно в уборную, – значит отравлять организм.
– Что это такое?
Женщина трясла возле уха футляром с билетом на корабль. В ее немного писклявом голосе чувствовалось напряжение. Уж не смущена ли тем, что мне известно ее ремесло?
– Что-то маленькое, наверное, книжный червь. – В хриплом голосе мужчины звучала издевка. Он дернул плечом и хрустнул пальцами. – Жуков этих чертовых ни за что не продашь, если они без рожек.
– Юпкетчеры без рожек.
– Вот они и не продаются.
– Нет, здесь что-то помассивнее – похоже, из металла.
Мужчина стремительно протянул руку к последнему футляру, все еще лежавшему на прилавке. Схватив,
