именно, позвольте узнать?
– Все! – загадочно ответила женщина и провела длинным пальцем по руке ученого, от чего он мгновенно покрылся мурашками отвращения.
– Выкрадите для меня эликсир молодости! – выдохнула она ему в лицо. – И я вся ваша!
Роман Григорьевич замахал руками, вскочил, чихая, ринулся прочь из зала. Женщина попыталась было схватить ученого за рукав пиджака, но промахнулась, и Роман Григорьевич проворно скрылся за спинами чиновников, обсуждавших перспективы использования, а главное, перспективы возможностей, естественно, прежде всего, собственных возможностей исцеления от старости, о нуждах народа можно было подумать, но потом.
– Ну, знаешь, дорого же мне далась твоя презентация! – заявил он, влетев в гримерку и плотно прикрыв двери за собой.
– Что такое, Рома, слезы на глазах? – иронически улыбнулся Колесников.
– Слезы умиления! – действительно вытирая слезы, скорчился Роман Григорьевич. – Просто поклонница твоего эликсира едва-едва меня запахом мятной жвачки не задушила!
– Ну, во-первых, эликсир, отнюдь не мой, – начал Анатолий Сергеевич.
– Отстань! – отмахнулся Роман Григорьевич. – Знаю – это изобретение твоих протеже. Но, все же, твоих протеже!
Поднял он палец кверху, значительно посмотрев на друга.
– И я не одобряю! – ворчливо проговорил Роман Григорьевич. – Что испытания предварительно не провели, хотя бы на обезьянах!
– Обезьян было жалко! – сообщил Анатолий Сергеевич.
– А тебя не жалко?
– Я умирал! – возразил Колесников и махнул. – Оставь ты этот вопрос, Рома. Я отлично себя чувствую, состояние вроде бы стабильное!
– А побочные эффекты?
– Призраков и до приема эликсира видел! – не согласился с другом, профессор.
– Не хватало только дьявола увидеть! – проворчал Роман Григорьевич.
– Лучше ответь мне, ты сам не желаешь омолодиться?
– Я?! – взвился Роман Григорьевич. – Желаю состариться и умереть! У меня и место на кладбище уже есть! Договорился с батюшкой!
– С батюшкой? – переспросил Анатолий Сергеевич.
– В деревне, – пустился в объяснения Роман Григорьевич, – где у нас с женой дом есть. Ты помнишь, там тесть у церкви похоронен, дочка моя и жена. Кладбище закрыто, но я повадился мед батюшке поставлять.
– Неужели, пасека еще жива?
– Двадцать ульев! – загордился Роман Григорьевич и продолжил. – Священник обещал схоронить меня возле родных.
– Зачем ты мне это говоришь? – передернулся Анатолий Сергеевич.
– Ты меня старше! – напомнил Роман Григорьевич. – Стало быть, ответственнее.
– Всего на пару месяцев старше! – подытожил Колесников,
