ли нам? Я еще ни с одной своей женой не венчался.
– Ты, должно быть, шутишь?
«Что это? Очередной приступ сентиментальности? Минутная слабость?»
– Клянусь!
– Я не о том, Олег. Венчаться – это значит…
– Я в курсе, – оборвал он. – Недавно я видел храм. Проезжал через городок, типичная российская глубинка, дороги отвратительные, люди скверно одеты, лица у всех хмурые, никто не улыбается. И вдруг… Вижу купола. И стены. Все, конечно, старое, позолота стерлась, штукатурка осыпалась. Но какая же красота! Нет, не то. Какое же величие! Одно слово: Россия! Велел остановиться. Потянуло меня туда – ну сил нет! Входил с трепетом, сердце дрожало, как листок на ветру, вот-вот во мне оборвется, дыхание перехватило. Везде, конечно, упадок. Трещины, гниль. Но какие ж лики у святых! Черные, страшные. И так мне вдруг стало стыдно. За то, что я еду на хорошей машине, с охраной, еду на переговоры, а, значит, пить и жрать. За то, что я еду мимо. И жить мне будет сладко, а умирать страшно. Потому что Бог дал мне талант, а я обратил его в деньги. И никого, кроме себя, не осчастливил. И я вдруг подумал: отреставрировать бы его. Храм. Возродить. И в нем – венчаться. Как думаешь? Оценили бы? Сказали бы мне спасибо?
– Да.
– А за спиной? За спиной – что бы они обо мне говорили?
Она отвела глаза:
– Ты знаешь.
– Вот я и подумал… Подумал: снести его на хрен, этот храм, и построить современный торговый комплекс, – грубо сказал он. – Место хорошее, в центре города. Кому нужны эти развалины?
– Олег!
– А… Вижу: губки-то уже раскатала! Венчаться! Платье, банкет, кольцо с бриллиантами… Сколько хочешь с меня слупить?
– Ничего я не хочу.
– Врешь! Родить хочешь? Алименты на ребенка? Пожизненное содержание? Пошла на х…! – заорал он. – Вон отсюда!
Вот так. Холодные струи душа били ей в лицо. Она вздохнула, выключила воду и потянулась за полотенцем. Это утро – звено в цепи. Он утверждается в решении ее бросить. У математиков все логично. Сначала надо внушить ей ненависть, чтобы и развод был логичен. Уже и бумаги подписаны. Документы на квартиру. Радуйся, Евдокия Германовна Морозова! Ты – собственница!
Надо ехать. Позавтракать, причесаться, накраситься и ехать. В час у нее встреча. Морозов дал добро…
…Звонил телефон. Он выругался и начал шарить рукой по подушке. Зачем включил?
– Дюшка!
Никто не ответил. А телефон все звонил. Он разлепил веки и глянул на дисплей. «Лидка, сука такая». Ах, вот кто звонит! Сон как рукой сняло. Торжествуя, он нажал на кнопку:
– Да, дорогая?
– Доброе утро, дорогой. Как спалось?
– Прекрасно! Как дети?
– Дети играют в саду. У нас все хорошо.
– Тебе, должно быть, денег? – сладко спросил он.
– Не угадал, дорогой.
– Тогда
