после открывшегося обмана, развелся с ней. А она в наказание уехала в столицу и прятала от папы Руслана. Позже Татьяна вышла замуж, мальчик подрос и сам нашел папин телефон. Спустя пять лет, они вновь начали налаживать потерянный контакт. Папа летал раз в месяц к ребенку, возил подарки и делал все, что делают обычные отцы, переставшие жить с мамой своего ребенка. Как бы он ни просил, не уговаривал бывшую жену, отдать ему ребенка хотя бы на каникулы и познакомить с семьей. Татьяна запрещала, оставаясь непреклонной.
Но после очередного развода, нашла себе жениха из Америки. Уже почти взрослый парень наотрез отказался переезжать с матерью через океан и уговорил ее оставить его здесь с единственным отцом, которого знал. А приехав к нам, понял, что есть я, которая жила все время рядом с папой, залюбленная, избалованная, счастливая. Тогда он меня возненавидел.
Руслан не конфликтовал со мной, не далал пакостей. Все же он сильно дорожил добрыми отношениями с отцом. Но всем своим видом он показывал пренебрежение. Большую часть времени он просто делал вид, что меня не существует. И меня это начало уже устраивать. Пока, дожидаясь маму у школы, я не увидела Руслана с Ней, длинноногой брюнеткой одноклассницей. Он так смотрел на нее, будто никогда никого красивее в жизни не видел. Голубые глаза светились, а с губ не сходила улыбка. Я не могла от него отвести глаз, до чего он был красив в это мгновение. Но тогда брюнетка, ткнула его в бок, указав на меня и громко рассмеялась. Рус заметил меня, изменившись в лице, надев привычную маску озлобленного парня.
– Чего уставилась, Кукла? – спросил он, разбивая мне сердце.
Ненавидела это проклятое прозвище. Ненавидела его!
В тот день во мне зародилась ответная злость. И не потому что он был груб и ненавидел меня, а потому что не замечал. Это пробуждало во мне что-то дикое, болезненное, от чего я никак не могла избавиться. Буря эмоций затихала, когда я тайком рассматривала его длинные ресницы, высокие скулы, прямой нос и взлохмаченные волосы. Обожала смотреть, как он поправляет волосы, зачесывая их пальцами назад. Но стоило ему поймать мой взгляд и снова я ощущала себя пустым местом. Это огорчало, но больше всего ненавидела ту одноклассницу. Как-то она появилась у нас в доме. Они делали уроки у Руслана в комнате, но я слышала за дверью причмокивания и смешки. Сидела у него под дверью и плакала. С тех пор Руслан стал моей болезнью, моей одержимостью, моей несбыточной мечтой.
Из воспоминаний меня выдернул ключ, заскрежетавший в замочной скважине. Спохватившись, я рванула к себе в спальню. Успела перешагнуть порог, когда услышала:
– Спальня там, – низко проговорил он.
– Не могу до спальни, давай прям здесь.
Замерла возле двери, не веря в происходящее. Но звуки поцелуев, тяжелое дыхание и то как брякнула пряжка ремня, не оставляли сомнений. Руслан снова привел девушку и прямо в этот миг собирается трахнуть ее в коридоре. Как же я его ненавижу.
***
Лучше бы я снова лежала в пьяной отключке, чем слушать
