плюсы от пассивных навыков, затем плюс от активного, и уже на все добавляется процент от основной характеристики. На моей активной панели после получения сотого уровня появилась свободная, девятая ячейка, и я, немного поразмышляв, решил пока ничем ее не занимать.
«Где бы еще узнать, закрываются ли на ночь ворота цитадели? – подумал я, глядя вслед обходящему территорию патрулю. – Не хотелось бы ночевать в подземелье или тут, на скамейке». Портал из цитадели построить нельзя. Его иконка стала неактивной, как только я зашел в главные ворота. Впрочем, с таким уроном прохождение подземелья займет у меня не больше пары часов, думаю, успею. Хотелось бы уже сегодня узнать, что меня ждет в Проклятом княжестве.
Хлопнувшая за спиной тяжелая дверь отгородила меня от внешнего мира, я оказался в знакомом полутемном помещении, которое месяц назад видел чужими глазами. Только не было справа больше конторки старого привратника, погибшего в коридоре первого этажа, от его стола не осталось даже обломков. Помещение выглядело ужасно – обгорелые, местами обугленные стены, по всему полу разбросаны куски черной, обугленной штукатурки. Огромное зеркало, когда-то висевшее напротив входа, частично вплавлено в камень, а на полу, под почерневшей оправой, лежат куски застывшего стекла. Обломки когда-то ведущей наверх лестницы валяются на каменном, покрытом кучей мелкого щебня полу, а у пролета, ведущего вниз, дежурит пять отвратительного вида собак восьмидесятого – восемьдесят первого уровней.
Когда-то в прошлой жизни эти собаки были похожи на крупных мастифов, но сейчас больше напоминали волков из окрестностей Горазмских руин. Покрытая язвами, местами сгнившая кожа, торчащие сквозь дыры в боках ребра, огромные гипертрофированные челюсти и горящие синим светом глаза – ничего нового, я на такое уже насмотрелся.
Хрустнуло стекло мензурки с эликсиром возможностей, и все мои характеристики выросли на сотню. Пора начинать. Четыре пса бессильно захрипели в оковах земли, в одного из скованных сразу летит каменный диск, вышибая из него шесть с половиной сотен очков жизни. Встречаю рванувшего ко мне пятого пса ледяным клинком и отхожу в сторону от летящего по инерции трупа с разрубленной башкой, одновременно с этим резким движением выдергивая застрявший в его грудине меч. Минус один.
Три каменных диска летят в подраненную собаку: первый с треском ломает ей передние лапы, второй с глухим звуком ударяет в бок, оставляя страшную, с рваными краями рану, третий попадает туда же, и с утробным выдохом нежить валится на каменный пол. Оковы спадают, и три оставшихся пса с жутким ревом срываются в мою сторону. Один останавливается на полдороге, вскидывает морду к потолку и издает леденящий душу рев.
В логе мелькает информация о не прошедшем по мне дебаффе – защита от ментала рулит, я отшагиваю назад в глубокий дверной проем и первым же ударом в оскаленную морду делаю счет три – ноль в мою пользу. Меч после удара языком пламени выходит из трупа легко, но все равно четвертая тварь ухитряется вцепиться мне в бедро, сняв при этом триста пятьдесят единиц жизни. Ледяной клинок сносит гадине голову, и я встречаю последнего пса выставленным щитом и очередным языком пламени. Меньше полминуты на пак – боли нет никакой, я обхожу трупы собак и поднимаю с каждой алхимические потроха: две селезенки, одно сердце и два желчных пузыря. Морщась от вони, кладу
