элементов, которые были доставлены на Землю, был некий метакринол, Астронавт № 1 утверждал, что жители далеких планет постоянно использовали его, но в каких целях он применялся, так и осталось неизвестным. Ученые проводили опыт за опытом, но никаких полезных свойств вещества так и не было выявлено. Прошел почти год.
И вдруг оказалось, что при проведении эксперимента на крысах, животные начали проявлять странные свойства – обостренное, повышенное любопытство. Они начали присваивать не нужные им прежде предметы, а одна из крыс часами не отходила от экрана компьютера, правда, зачем именно ей это понадобилось, не было установлено. Ученые хотели выяснить, как метакринол подействует на человека, но проведение опытов на людях строго запрещено. Им нужен был доброволец. Одно мгновение я колебалась – а потом приняла решение, определившее судьбу моего ребенка, а может и всего человечества. Уже на следующий день я была в лаборатории и показала ученым диагнозы сына. Мои слова были встречены с сомнением. Потом почти месяц обследовали Сашу. И, тем не менее, хотя они были потрясены увиденным, исследователи не могли принять решения. В итоге меня пригласили на консилиум. Там был и Астронавт № 1. Я помню, как увидела его и поняла, что ноги не держат меня.
– Я плохая мать, – думала я, – решается судьба моего ребенка, а я думаю лишь об этом мужчине!
Скажу честно, я ненавидела ту самую Марию, почему так повезло именно ей? Чем она лучше других женщин? Не слишком-то она и красива! Но я отвлеклась, хотя о Марии могу говорить бесконечно…
– Почему вы хотите предложить вашего сына для эксперимента? – спросил меня председатель совета. – Никто сейчас не может сказать, как метакринол подействует на человека. Возможно, ваш ребенок не выживет.
Я покачала головой.
– Это ему не грозит.
– Почему вы настолько уверены?
– Потому что он и не живет. Вы же видели его. Разве это жизнь?
По залу пролетел легкий недовольный шепот. В этот момент я встретилась глазами с Астронавтом № 1. Он смотрел на меня пристальным, изучающим взглядом.
– Но физически он жив, – продолжил председатель. – Применение метакринола может явиться убийством.
– А может оказаться спасением, – ответила я.
– То есть вы настаиваете?
Я кивнула. Он обернулся к Астронавту № 1.
– Что ж. Вам решать, как поступать с открытым вами веществом, но…
Астронавт № 1 прервал его решительным, я бы сказала, королевским жестом.
– Пусть она говорит, – сказал мой кумир.
Я робко кивнула и начала говорить.
– Мне кажется… Нет, я считаю… Да, я считаю, что лишь я могу принять это решение. Почему? Потому что это я, а не вы проводила бессонные ночи у его кровати. Потому что я семнадцать лет читаю ему книги и рассказываю новости, в надежде, что эти знания когда-нибудь ему
