некоторое время смотрели ей вслед, а затем гуськом двинулись за ней.
Время от времени Лючия оборачивалась, дабы убедиться, что они не отстали, думая при этом: «И зачем я с ними связалась? К чему мне лишние проблемы? С ними куда опаснее», – но тем не менее продолжала идти вверх по тропе, стараясь не выпускать сестер из вида.
Подъем давался им непросто, и каждый раз, когда сестры замедляли шаг, Лючия останавливалась, чтобы они могли ее догнать, торопила и при этом думала: «Отделаюсь от них утром».
Тем временем обыск в монастыре закончился. Ошеломленных и перепуганных монахинь в разорванной, покрытой кровью одежде посадили в грузовики без опознавательных знаков.
– Отвезите их в Мадрид, в штаб, – приказал полковник Аконья. – Никого к ним не допускать.
– Их обвиняют в…
– Пособничестве террористам.
– Есть, полковник, – ответил Патрико Арриетта и, немного помедлив, добавил: – Четыре монахини пропали.
Глаза полковника превратились в куски льда.
– Разыщите их.
– Хайме Миро сбежал до того, как мы вошли в монастырь, – начал Аконья доклад премьер-министру.
– Да, я слышал, – кивнул Мартинес, хотя сильно сомневался, что Хайме Миро вообще туда заглядывал.
Полковник Аконья становился все более опасным и начал выходить из повиновения. Жестокое нападение на монастырь породило бурю гневных протестов, поэтому теперь в разговоре с полковником премьер-министр тщательно подбирал слова.
– Газетчики атакуют меня, требуя разъяснений относительно произошедшего.
– Они делают из этого террориста героя, – произнес Аконья с каменным лицом. – Мы не должны позволять им оказывать на нас давление.
– Он доставляет правительству массу хлопот. Да еще эти четыре монахини… Если они заговорят…
– Не беспокойтесь. Они не смогут далеко уйти. Я отыщу их и поймаю Миро.
Премьер-министр уже решил для себя, что больше не может рисковать.
– Полковник, я хочу, чтобы вы лично убедились, что с захваченными вами тридцатью шестью монахинями обращаются хорошо. Я также отдам приказ о присоединении армии к поискам Миро и его приспешников. Вы будете работать с полковником Состело.
Повисла долгая зловещая пауза.
– И кто из нас будет руководить операцией? – Глаза полковника Аконьи источали ледяной холод.
Премьер-министр судорожно сглотнул:
– Вы, конечно же.
Лючия и ее спутницы встретили рассвет по пути на северо-восток, в горы, подальше от Авилы и монастыря. Привыкшие молчать и двигаться бесшумно, монахини не издавали ни звука. Окружающую их тишину нарушал лишь шелест одежды, постукивание четок, хруст случайно сломанной ветки да прерывистое дыхание.
Они добрались до плато Сьерра-де-Гуадаррама и двинулись дальше по изрытой колеями дороге, по обе
