поговорили немного, и сон пришел легко. Пожалуй, с крестом я поторопился. С Раем мне повезло.
На следующее утро Лавиния выползла в столовую в состоянии сонной мухи, накануне искупавшейся в ликере с абсентом. И с ходу напустилась на Рая:
– Я же говорила, мне нужно соблюдать диету! Почему ты за мной не проследил? Ты должен был меня остановить!
Рай покаянно вздохнул, а когда она отвернулась, закатил глаза – мол, тебя остановишь!
Я подал Лавинии травяной настой от похмелья, – повар заранее его приготовил. Графиня скривилась – она всегда жаловалась, что он горький и вечно идет ей не в то горло. Что ж, если горл у нее, как подбородков – пять штук, то неудивительно.
– Противоалкогольная диета, моя милая? – ехидно осведомился граф, выглядывая из-за газеты.
– Ты не понимаешь, – простонала Лавиния и попыталась сфокусировать взгляд на мне: – Элвин, а ты где был?
– Во дворце, госпожа.
– А. Ну да. Точно. Господи, как же голова болит!.. И что ты там делал?
– Лавиния, узнаешь после завтрака, – перебил граф. – Потому что мне это совершенно неинтересно.
Графиня обиженно вздохнула. С похмелья она часто впадала в меланхолию.
– Да? Тебе ничего не интересно! Все, что касается меня, тебе неинтересно! Вот… – Она всхлипнула. – Вот я умру… И…
Тут Рай поскорее сунул ей десерт, как злой собаке – кость. Лавиния и повела себя как та собака – и костью с удовольствием угостилась. А потом продолжила намного спокойнее:
– А ты и не заметишь!
– О, еще как замечу, – пробормотал граф, у которого на лице было написано продолжение этой фразы: «И буду безмерно счастлив».
Лавиния капризно вздохнула и огляделась. Обычно в такие моменты граф поскорее заканчивал завтрак и сбегал в министерство. В этот раз он просто не успел.
– Ваша светлость, – в столовой возник дворецкий. – Лорд Ри́дан прибыл с визитом.
Граф подскочил: лорд Ридан – директор Королевского банка и министр финансов – был его кумиром. Я не вдавался в подробности, но графа, кажется, восхищала его политика «справедливого сдерживания цен». Сомневаюсь, что, поживи граф среди бедняков, он нашел бы эту политику справедливой. Насколько я знал, работала она только на бумаге. Но о бедных богачи не думали никогда.
– А, это к тебе, – вздохнула Лавиния. – Будь добр, прими его в гостиной. Я не одета.
Графиня и впрямь вышла к завтраку в пеньюаре, не удосужившись переодеться в утреннее платье. Очевидно, собиралась потом вернуться в постель.
– Ваша светлость, – вмешался дворецкий. – Прошу прощения, но лорд Ридан уверяет, что прибыл к вам, миледи.
Граф уронил десертную вилку. Лавиния просто застыла, и невооруженным глазом видно было, как в ее голове роились мысли.
Меня кольнуло неприятное предчувствие. Рай, словно догадавшись, подсел ближе и положил руку на подлокотник моего кресла.
– А… – наконец выдохнула Лавиния. – А…
– Его
