злых дел? Пока тот Иуда, то есть грех, грех привычный, будет находиться на корабле нашей жизни, до тех пор мы не будем иметь никакого добра, до тех пор мы будем обуреваемы волнами бедствий и зол.
Мы удивляемся, что иногда бывают засуха, бездождие, неплодородие земли и следующие за ними гниение и голод. А что приводит ко всему этому? Кто виновен в таком зле? Грех наш. Вот мы слышим, как говорит Бог: огонь возгорелся во гневе Моем, жжет до ада преисподнего, и поядает землю и произведения ее, и попаляет основания гор; соберу на них бедствия и истощу на них стрелы Мои: будут истощены голодом (Втор. 32, 22–24). За что же, Господи, Ты так ужасно гневаешься на возлюбленных людей Своих? За грехи, говорит, их, ибо прогневали Меня и в мерзостях своих огорчили Меня.
Мы удивляемся, что иногда неожиданно случается пожар и сжигаются многие жилища и имения. А что соделывает это? Кто виновен? Грех наш! Низведет Он, – сказано, – на грешников сети: огонь, и сера, и дух бурный (Пс. 10, 6).
Дивимся мы беспрестанным войнам, битвам и множеству павших от меча. А что приводит к этому? Поистине, не что иное виновно в таком зле, как только грехи наши, согласно словам Бога в пророчестве: если же… будете упорствовать (то есть если не покаетесь в грехах), то меч пожрет вас: ибо уста Господни говорят (Ис. 1, 20).
О как жестоко бьют нас отовсюду волны! Причина же всех этих бедствий – это Иуда в корабле, грех в членах наших, которому мы поработили себя. Изгоним же его из себя покаянием, а пока мы не изгоним его, до тех пор не перестанем бедствовать и не избавимся от таких наших многочисленных бедствий (1).
Человек, возвышающийся гордостью, ищущий почестей мира сего, породит не сладкую для вкушения гроздь, но острое, колючее терние, которым он прежде всего колет Бога, ибо не мил Богу горделивый, не люб Ему высокомерный, как глазу терние, почему Писание и говорит: Мерзость пред Господом всякий надменный сердцем (Притч. 16,5).
Колет он ближнего, ибо гордый презирает ближнего своего, унижает и досаждает ему, а иногда бьет и убивает. Откуда рождаются войны и многие кровопролития? Не из житейской ли гордости тех, которые ищут для себя славы и желают властвовать над другими? Почему восстают народ на народ и царство на царство? Не из-за того ли, чтобы быть выше, прославленнее и достойнее один другого? Не живут ли ссоры в высокородных домах, среди князей и бояр, препирающихся о своем благородстве и говорящих: «Я достойнее его, я благороднее его»? А от споров происходят уже гнев и вражда. Вот как мысленный виноград рождает не гроздья, но терния.
Колет то терние и само себя, ибо гордость скоро падает и низлагается с престолов, так как Господь гордым противится (Иак. 4, 6). Не был ли низложен со своего престола гордый Навуходоносор? Когда он гордился величием своей славы и могущества, еще слова его не успели выйти из уст, как он внезапно превратился в скота, был изгнан из среды людей и питался травой (см. Дан. 4,30). Вот как неполезно духовному винограду, то есть человеку, насаждаться на холме гордости (1).
