не говорят словами, то показывают на деле, что они приняли не Духа Божия, а дух мира сего и всегда имеют его в себе.
Поэтому святой Иоанн Богослов советует: Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они (1 Ин. 4, 1), – ибо человеческое естество склонно более ко злу, чем к добру, как сказано в Писании: помышление сердца человеческого – зло от юности его (Быт. 8, 21). Греховный человек гораздо чаще следует своей похоти, чем воле Божией, и опечаливает в себе Духа Божия, прогоняя Его от себя. И потому мало в ком из людей остается след Духа Святого, а в иных нет и никакого следа. Потому умножились в мире этом различные духи, не подобные Духу Святому, так что как бы о нас сказаны слова Господа нашего, изреченные о сынах Зеведеевых: не знаете, какого вы духа (Лк. 9,55).
Итак, надлежит рассматривать духи, от Бога ли они? Есть Дух Божий, и есть дух лести – дух мира сего. Есть дух смирения, и есть дух гордыни. Есть дух терпения и кротости, и есть дух ярости и гнева. Есть дух целомудрия, и есть дух нечистоты. Есть дух нестяжания, и есть дух сребролюбия. Есть дух правды, и есть дух неправды. Есть дух любви, и есть дух ненависти. Есть дух простоты сердечной, и есть дух коварства. И потому не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они.
Но кто же может узнать их? Подойдет такой человек, и сердце у него глубоко сокрыто (Пс. 63, 7), а глубина сердечная неисследуема. Кто из человеков знает, – говорит апостол, – что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1 Кор. 2, И). Однако познать это отчасти можно, как и Христос Господь говорит о некоторых: По плодам их узнаете их (Мф. 7, 16). Дерево доброе узнается по доброму плоду, а дерево злое – по злому плоду. Добрый же человек узнается по доброте его, а злой по злобе его: Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое (Мф. 12, 35) (2).
Делающий неправду, любящий ложь и коварно обольщающий друга своего имеет в себе не Духа Господня, а духа мира сего, духа лжи, духа лести, и таковой льстит и лжет как Иуда: слова его мягче елея, но они суть стрелы (Пс. 54, 22). В устах его слово мягкое, как елей, в сердце же его злоба острая, как стрела. Мягка, как елей, льстивая беседа, остро, как рожон[12], коварство в уме. Мягка, как елей, лицемерная, внешняя дружба, остро, как нож, предательство внутри. На устах: «Радуйся!» – а на деле: «Это он, возьмите его!» (Мф. 26, 48). Иоав, полководец Давидов, завидуя Амессаю, приступил к нему с лживым приветствием, говоря: здоров ли ты, брат? И взял Иоав правой рукой за бороду Амессая, чтобы поцеловать его, и ударил его мечом в живот его, так что выпали внутренности его на землю… и он умер (2 Цар. 20, 9-10). О льстивое целование! О коварное лобзание! О лживое братство! На устах – «брат»: здоров ли ты, брат? – a на деле горькая смерть: и умер.
О дух мира сего, льстивый, лукавый, лживый! Кому ты сделал какое-либо добро? Кто стремящийся к тебе не отвергнут? Кто стоящий за тебя не пал? Кто уповающий на тебя не погиб? Кто любящий тебя не обольщен? Кто услаждающийся тобой не вкусил горести безмерной?
За такие мои слова не прогневался ли на меня дух мира сего?
Рожон – заостренный шест, кол.
