крестную уже моей мамы, также отдали «в люди». Но в люди чужие – через пару лет после смерти матери, этой самой Анны, которая еще в предыдущем абзаце называлась дочерью.
В первый вечер у «чужих» семилетней Коке было заявлено:
– Тонечка, ты – дома, чем хочешь заняться?
– Дома?
– Дома.
– Пойду на качелях качаться!
– Ах ты, падера, а по хозяйству помочь!
Но Коки еще и в проекте нет, и Анне далеко до собственной смерти, ей всего четыре.
Кокой Осип сам учил крестницу читать и считать, вряд ли она полюбила его за это, а полюбила больше матери, которую, наверное, плохо помнила; больше родной тетки.
Кокой переживет ее всего на год и после ее смерти помешается, как скажут «от скуки». Слова меняются. «От скуки» может означать от безделья. У Осипа Ивановича в прямом смысле: слишком скучал по крестнице.
Итак, числа. Двенадцать лет Анна прожила у крестного, еще семнадцать лет с мужем. И все.
Замуж ее отдали шестнадцати лет, посватали сразу четыре жениха, и бедная тетка Пелагея не спала всю ночь, думала, за кого отдавать.
Сейчас шестнадцатилетние школьницы со своими сигаретами-косметикой выглядят детьми и, большей частью, дети и есть. Прабабушка на единственной фотографии (после замужества уже не снималась) возраста не имеет. Дело не в том, что снимок выцвел и черты лица не отчетливы, – различим характер, не сильный, не волевой, просто характер.
Выдали за самого богатого. Будущий свекор Константин Самсонов, сын старовера, держал катальню, где делали валенки, и кабак, был богат по крестьянским меркам и характером крут. Оба его сына не снесли тяжести родительской воли. Младший, женившись, украл у отца деньги и двадцать лет скрывался, а старший Василий, мой прадед, сделался запойным пьяницей. По молодости начинал курить, но бросил раз и навсегда после того, как однажды, беззаботно одолжившись папиросой у приятеля, столкнулся с отцом на улице. Василий, от стыда, спрятал папиросу в рукав, что отец, конечно, заметил, но остановился и говорил с сыном как ни в чем не бывало, пока у того не затлел рукав. За то, что испортил одежу, Василий свое получил.
Прадед Василий даже поменял фамилию с Самсонова на Петрова, чтобы забрали в армию – иначе как старший сын набору не подлежал. Не помогло. Младшему повезло больше: три года отслужил, пожил три года без отца. Деньги потом уж своровал, когда вернулся.
Строго говоря, Василий жил с отцом всего месяц в году, когда брал отпуск на лето, на покос. Но, видимо, и того хватало.
В двенадцать лет Васю, после двухлетнего обучения на дому у соседа, отправили в Петербург мальчиком-бакалейщиком зарабатывать опыт. Он чистил сапоги хозяину и приказчикам «за еду». Позже дорос до приказчика, перешел в большой магазин. В двадцать лет посватал Анну. Первое время молодые жили у Самсоновых, у родителей мужа, как положено. После свадьбы Василий провел с молодой
