и почтительность этого старого волка. – Хотя нам не пришлось встречаться раньше, я имею довольно точные сведения о вашем прошлом… Садитесь.
– Благодарю вас, господин полковник, – почтительно произнёс Крашке садясь.
– Мильх мне сообщил, что вы готовы сотрудничать с нами, – продолжал Грейвуд, внимательно разглядывая Крашке. – Это действительно так?
– Если моя готовность встретит сочувственное отношение господина полковника, я буду весьма счастлив, – ответил Крашке.
– Как старый разведчик, вы, вероятно, понимаете, Крашке, что сочувствие возникает по мере полезности. Таким образом, многое будет зависеть от вас…
– Господин полковник, я постараюсь быть полезным.
– Хорошо, посмотрим. Мильх, пройдите пока к Вирту, а я побеседую с Крашке, – произнёс Грейвуд, и Мильх сразу покинул кабинет.
– Меня пока интересует офицер, который вас задержал в аптеке, – начал Грейвуд. – Если Мильх мне точно доложил, этот офицер в своё время украл у вас бумажник на Белорусском вокзале в Москве. Так?
– Именно так, господин полковник.
– Более чем странно. Я уж не говорю о таком почти невероятном совпадении, но самый факт, гм… несколько необычен. Если этот офицер вас в своё время обворовал, то, следовательно, он вор?
– Получается так.
– Но если он вор, то как он мог стать офицером и зачем он вас в таком случае задержал? Разве он не скрывал своего прошлого?
– Господин полковник, мне самому многое непонятно в этой загадочной истории, – поспешно произнёс Крашке. – Сначала я подумал, что этот офицер – сотрудник советских следственных органов… Однако когда он меня задержал и доставил в контрразведку, то из некоторых деталей выяснилось, что он никакого отношения к этим органам никогда не имел… Из протокола, который был составлен, мне известно, что он просто рядовой офицер, лейтенант, и что его фамилия Фунтиков… Но, поверьте мне, всё мною сказанное – чистая правда… Если позволите, я доложу вам подробно, как всё это было…
Грейвуд слушал очень внимательно, ему важно было убедиться в том, что Крашке вполне откровенен. Видя, что рассказ Крашке вполне соответствует материалам архивного дела “Операция “Сириус”, Грейвуд с чисто профессиональным интересом выслушивал подробности, которых в деле, естественно, не было. Особенно заинтересовал полковника психологический вопрос: как объяснить поведение Фунтикова?
Крашке, подбодрённый явным интересом к его рассказу, старался произвести наилучшее впечатление на полковника, с которым намеревался связать свою судьбу. Беседуя, Крашке в свою очередь внимательно изучал своего будущего шефа. Он заметил, что Грейвуд, несомненно, умён, немногословен, подозрителен и – самое важное – очень заинтересован подробностями операции “Сириус”. Крашке понимал, что этот интерес связан с работами Леонтьева.
В конце разговора, продолжавшегося около двух часов, Грейвуд объявил,
