Павлович передал малыша на руки женщине и, вынув из сумки плитку шоколада, протянул её ребёнку.
– Вот, Генрих, возьми на память о том, как ты залепил мне мячом в лоб, – сказал он. – Береги свою маму и старайся её не огорчать.
– Спасибо, – ответил малыш и, взяв плитку, стал с интересом разглядывать обёртку.
– Вы очень любезны, герр оберст, – смущённо произнесла, покраснев, мать ребёнка. – Это слишком дорогой подарок, я, право, не знаю, как быть?
– Зато Генрих уже знает, как быть, – ответил Сергей Павлович, указывая на ребёнка, который уже срывал обёртку и фольгу. – Позвольте пожелать вам всего хорошего, фрау… Простите, я не знаю вашего имени…
– Лотта… – окончательно смущаясь, произнесла молодая женщина. – Лотта Вайнберг, герр оберст…
– Очень приятно. Всего хорошего, фрау Лотта…
И, поклонившись, Сергей Павлович вышел из сквера, провожаемый любопытными взглядами фрау Лотты, других женщин, видевших эту сценку, и детей.
Генрих, которого мать уже спустила на землю, внезапно бросился вдогонку за полковником.
– Герр оберст, герр оберст!.. – кричал малыш. – Приходите ещё раз, я бываю здесь каждый день! Приходите – я буду осторожен с мячом!..
Этот белокурый, аккуратно остриженный малтлш так трогательно смотрел на Сергея Павловича, его глазёнки были полны такого искреннего желания, чтобы высокий русский полковник снова пришёл (а может быть, и принес ещё одну плитку шоколада), что Сергей Павлович опять поднял его в воздух и, глядя ему прямо в глаза (чем-то эти глаза напоминали Коленьку, тогда, до войны, когда Коленьке тоже было пять лет), сказал:
– Да, да, мы ещё увидимся, Генрих… Я обязательно приду…
И, поцеловав ребёнка, Сергей Павлович опустил его на землю.
Заместитель военного коменданта города (комендатура была также и окружной) подполковник Глухов, исполнявший обязанности коменданта, искренне обрадовался появлению Леонтьева, о назначении которого ему уже было известно.
Коренастый, грузный подполковник с грубоватым, но добродушным лицом и маленькими, быстрыми, с хитринкой глазами принимал посетителей в тот момент, когда в его кабинет вошёл Сергей Павлович.
Увидев полковника и сразу догадавшись, что это и есть новый комендант, Глухов встал со словами “Здравия желаю, товарищ полковник” и тут же, обратившись к посетителю – это был один из двух немцев в котелках, замеченных Сергеем Павловичем ещё утром, – произнёс, путая русский язык с немецким:
– Битте, придётся подождать… Вартен… Ферштеен?
– Яволь, герр комендант! – щёлкнул каблуками сообразительный немец и, отвесив низкий поклон Сергею Павловичу, вышел в приёмную, где сидело много других посетителей.
– Здравствуйте, товарищ Глухов, – полковник пожал руку своему заместителю. – Рад познакомиться. Будем вместе работать. Леонтьев, Сергей Павлович…
– Очень приятно, товарищ Леонтьев, –
