на бот и тот отошел от берега, огрызаясь огнем, обессиленно повалились на палубу, запалено дыша. По кругу пошла фляга с водой. Спустя несколько минут к Виктору подошел Лебедев, присел рядом.
– Тяжело потерять друга (немного помолчал). Видел убитых егерей на гребне высоты? Саша первым туда поднялся и уничтожил троих. Сгоряча ринулся вперед во весь рост. Такая у него, знать, натура. Проложил нам дорогу, а сам погиб.
У тебя, Виктор, был очень хороший товарищ. Жаль, похоронить не удалось. Ни его, ни Рябова. Вот Рябов… Жили – дружили три Николая. Одногодки. Все с одного эсминца, в одной футбольной команде играли. А в базу возвращаются двое. Что поделаешь, брат? Война… К этому надо привыкать.
Похлопав по плечу, встал и отошел к командиру бота, стоявшему у руля.
На море лег предутренний туман, за бортом плескались волны, мерно стучал мотор, где-то кричала гагара.
Спустя несколько часов отшвартовались в Полярном.
Захваченного языка передали в штаб, двух легкораненых отправили в санчасть, отряд вернулся в свою казарму и завалился спать. Вскоре в разных местах кубрика раздался храп, к Виктору сон не шел.
Он переживал за погибшего друга, а еще корил себя. В первые минуты боя растерялся, неумело обращался с гранатой и едва не угробил Даманова. На душе было муторно и тоскливо. Долго ворочался с боку на бок, потом глаза стали слипаться, уснул.
На следующее утро, после завтрака, Лебедев, чисто выбритый и в ладно сидящем кителе, вместе с политруком Казанцевым собрал личный состав в ленкомнате.
Для начала предложил почтить минутой молчания погибших, все встали.
– Садитесь, – выдержал паузу.
А когда все опустились на банки* сообщил, командование объявило благодарность личному составу отряда участвовавшему в операции, а краснофлотец Сенчук посмертно представлен к правительственной награде.
Далее старший лейтенант провел тщательный разбор операции, отметив, что для первого раза бойцы действовали неплохо и назвал фамилии отличившихся. В их числе оказался и Леонов.
Не ожидавший этого Виктор покраснел и взглянул на сидевшего сбоку Мотовилина. Тот, перехватив взгляд, подмигнул. Мол, все правильно.
После того, как разбор закончился, Казанцев выступил с политинформацией, рассказав о положении на фронтах. А еще о подвиге сторожевого корабля «Туман» под командованием старшего лейтенанта Шестакова.
До войны это был рыболовный траулер, мобилизованный в июле на военную службу. С него сняли промысловое оборудование, вооружив глубинными бомбами, парой «сорокопяток»* и турельными пулеметами. Спустя месяц «Туман» вышел в свой первый боевой дозор, в район острова Кильдин.
В три часа ночи над кораблем пронесся немецкий самолет-разведчик, наведший на СКР три вражеских эсминца. Завязался жестокий бой. Силы были явно не равны, он продолжался два часа. На «Тумане» погибли командир с политруком, он получил множество пробоин, но не сдался. Ушел в пучину с поднятым военно-морским флагом.
Рассказ
