сдержаться не в силах. – И в-третьих, если бы я за тобой не приехал, ты бы проснулась в постели фотографа, а насколько я помню, ты была не в восторге от такого ухажера.
Ана пару раз моргает, потом начинает хохотать. Она снова надо мной смеется!
– Да ты просто рыцарь из средневековой легенды!
Она со мной заигрывает, подначивает, и ее дерзость меня здорово заводит. Впрочем, иллюзий я не питаю – никакой я не рыцарь в сверкающих доспехах. У нее создалось обо мне совершенно неверное представление. Хотя это и не в моих интересах, я обязан ее предупредить: мне не свойственны ни благородство, ни обходительность.
– Нет, Анастейша, совсем не похож. Разве что на темного рыцаря.
Если бы она только знала… Почему мы снова говорим обо мне? Сменю-ка тему.
– Ты вчера ела?
Она качает головой.
– Обязательно надо есть. Ты пила на голодный желудок, поэтому тебе было так плохо. Если честно, Анастейша, это самое первое правило, когда пьешь.
– Ты и дальше будешь читать мне мораль?
– А это так называется?
– По-моему, да.
– Ты еще легко отделалась.
– В каком смысле?
– Будь ты моей, тебе еще неделю было бы больно сидеть после того, что ты вчера устроила. Алкоголь на голодный желудок, напилась пьяная, чуть не влипла в историю… – Я и сам удивлен степенью своего беспокойства. Но огонь в ее глазах – хорошая награда за беспокойство. Да, она заметила и поняла то, что я сказал ей, услышала мой намеренно плохо скрытый намек. «Будь ты моей»… – Страшно подумать, что могло с тобой случиться.
Она бросает на меня сердитый взгляд. Ох уж эти девушки, читающие Джейн Остин!
– Ничего бы со мной не случилось. Я была с Кейт.
Да уж, та еще защитница!
– А как насчет фотографа?
– Хосе просто занесло, – отвечает она, не обращая внимания на мою тревогу, и перебрасывает спутанные волосы через плечо.
– Думаю, кто-то должен научить твоего фотографа хорошим манерам, чтобы его больше не заносило.
– Какой ты строгий, – фыркает она.
– Ах, Анастейша, ты даже не представляешь.
Перед глазами встает картинка: Анастейша прикована к скамье для порки, в анусе торчит очищенный корень имбиря, чтобы она не сжимала ягодицы… А потом можно слегка пройтись по ним ремнем или плеткой. Поучить ответственности. Заманчивая мысль.
Она смотрит на меня завороженно, и мне становится не по себе. Неужели она читает мои мысли? Нет, скорее любуется моим лицом.
– Я иду в душ. Или ты первая?
Она продолжает на меня таращиться. Прелестна даже с открытым ртом. Сопротивляться ее обаянию трудно, поэтому разрешаю себе прикоснуться к ней и провожу большим пальцем по ее щеке, потом по нижней губе. У нее перехватывает дыхание.
– Дыши, Анастейша, –
