оба торговца были задержаны и доставлены к заместителю начальника саратовской милиции Ивану Свитневу.
Свитнев спросил у задержанных, откуда у них эти драгоценности. Те ответили, что получили их из рук некоего Самарина, которого до этого никогда не видели. Мол, наше дело маленькое, мы должны были только продать «камешки» и взять себе определенный процент со сделки. А львиную долю должны были через три дня передать Самарину.
Свитнев прекрасно понимал, что ждать три дня бессмысленно. Этот Самарин вполне мог узнать об аресте перекупщиков и скрыться из города. Однако как его найти, не имея почти никаких примет личности, кроме тех, что описали перекупщики? А их показания были весьма расплывчаты. И тогда на помощь Свитневу пришел его прошлый сыскной опыт.
Он внезапно вспомнил, что года три назад в Саратов из Москвы приезжал известный вор Константин Полежаев, который купил себе часть дома № 6 на Рождественской улице и прописался там под фамилией Самарин. Может быть, это было обычным совпадением, однако Свитнев решил все-таки проверить. В тот же день с группой своих людей он приехал на Рождественскую улицу.
Никаких особенных улик против Самарина не было, однако Свитнев действовал решительно. Прямо с порога он заявил, что хозяин дома подозревается в торговле драгоценностями. Свитнев предложил ему добровольно выдать их милиции. Самарин ответил отказом. И тогда в его доме был произведен обыск, который привел к неожиданному результату.
Во время обыска было обнаружено несколько килограммов золотых украшений, драгоценности, изуродованные чаши и другая церковная утварь.
Как правильно понял Свитнев, все это было явно похищено из какого-то церковного хранилища. На первом же допросе он спросил об этом Полежаева-Самарина, и тот признался, что похитил эти вещи в Патриаршей ризнице в Москве. Причем он настаивал, что действовал один. Однако в этой настойчивости он явно переусердствовал, и Свитнев сразу заподозрил неладное. Но допросить задержанного во второй раз он так и не успел: той же ночью Полежаев-Самарин повесился в камере. И тогда Свитнев отправился в Москву.
Как выяснилось в Москве, ушедший в мир иной Константин Полежаев принадлежал к преступному клану семейства Полежаевых. Его отец и мать были скупщиками краденого, а три родных брата – профессиональными ворами. Одного из них, Александра, убили при попытке бегства из тюрьмы, однако остальные двое были живы-здоровы и, вполне вероятно, могли участвовать в ограблении ризницы.
В ходе дальнейших поисков выяснилось, что отец и мать Полежаевы давно уже в Москве не жили, а поселились в Богородской губернии. Один из их сыновей, старший Алексей, в мае 1917 года был осужден и теперь отбывал срок в Омском исправдоме. Таким образом, совершить ограбление ризницы он не мог. Значит, следовало искать последнего брата Полежаева – Дмитрия. Однако поиски его растянулись на несколько месяцев. В ходе этого расследования
