Люди дружны до тех пор, пока совпадают их интересы. Как только они расходятся, расходятся и люди.
Она обработала раны, обеззаразила их. Сегодня она не будет думать о планах, о будущем, о прошлом. Сегодня Кэт не будет ничего решать. За окном идёт дождь. А она идет к старому ящику в столе и достаёт оттуда свои карты. Давно её ждущие, хорошо сохранившиеся, словно новые. Крепкие и хрустящие. Ну что ж, здравствуй, Кэт! Давно не виделись! Кэт бережно мешает их. Проводит пальцем по тыльной стороне, рассматривает древний узор. Карта мира, выполненная под старину. Её всегда успокаивал этот рисунок. Кэт казалось: он обещает море приключений и захватывающую жизнь. Жизнь, полную открытий, интересных событий и путешествий.
«Иногда ты видишь не всю картину, потому что смотришь не слишком внимательно» – внезапно всплыли слова мадам Крюшо у Кэт в голове. Сейчас она была не в состоянии сосредоточиться и быть разумной, объективно оценить ситуацию. Кэт машинально перемешала карты и убрала их назад в ящик.
В следующем выпуске высшая каста уже не была такой дружелюбной. Новости продемонстрировали масштаб кризиса, и после этого Джованни Дейли выступил с коротким заявлением, сообщив, что кризис будет лишь усиливаться. Он ещё раз напомнил, что для того, чтобы прекратить это, бунтарям необходимо на указанный на экране номер написать свое имя и местонахождение, а также сообщить код дезактивации компьютерного вируса. После этого, пообещал Дейли, кризис сойдет на нет.
Затем на экране показался генерал Стоун и заявил, что были пойманы нескольких недовольных кризисной ситуацией и, если ничего не изменится, сегодня к семи часам вечера их прилюдно казнят, так как подозрение в бунте пока пало на них. Кэт увидела мельком показанную группу людей, человек шесть, не больше. Их перепуганные лица выражали обреченность, затем камера снова вернулась к генералу.
– Сегодня в семь вечера мы накажем виновных, – с довольным видом сказал генерал, и трансляция прекратилась.
Кэт молча сидела перед потухшим телевизором и смотрела в пустоту. «Сегодня в семь вечера мы накажем виновных». Несомненно, либо сегодня Кэт умрет сама, либо её руки будут в крови. Неважно, что приказ отдаст генерал, важно, что эти люди погибнут из-за нее.
Если бы Кэт могла хоть с кем-то посоветоваться, как лучше поступить. Сейчас она оказалась совсем одна. Кэт не могла никому даже позвонить. Она поймала себя на мысли, что постоянно советовалась с кем-то, спрашивала, как поступить. Ждала разрешения. Больше этого не нужно. И, тем не менее, она колебалась. Оставшись совсем одна, она пришла к выводу, что абсолютно растеряна. Кэт нужно было заново учиться принимать собственные самостоятельные решения без оглядки на кого-либо, без сомнений, без беспокойства за кого-то. Но сейчас она абсолютно не знала, как дальше действовать. Объявить о себе было сродни самоубийству, и при этом, возможно, мучительному. Остаться в тени – значит взять на себя ответственность за смерть ни в чем не повинных людей. Кэт тяжело вздохнула.
