этого никогда не забуду! С моими вещами делай, что хочешь. Буду рада, если ты примешь в дар за твою доброту мои украшения и вклад на карте. Они мне больше не нужны. Извини, что заставила тебя переживать. С любовью, твоя Лида».
– Что это, интересно, у нее были за проблемы, что надо было вот так вот всё бросать и куда-то убегать?! – оскорбленно воскликнула Татьяна.
– Это Лида написала?
– Да! И, главное, не беспокойся и не ищи! Как будто мы не прожили бок о бок четыре года!
– Вы уверены, что это ее почерк?
– Уверена! Извини, что заставила переживать! Обо мне она вообще подумала?
– Когда пришло письмо?
– Сегодня утром. Вместе с газетой в почтовом ящике нашла. И где она сейчас? Куда уехала? Не попрощалась! Всё бросила! Все вещи, все деньги!
– Получается, она никуда не пропадала?
– Получается! Почему она мне ничего не рассказала? Подругой еще называется!
– Не переживайте Вы так. Выходит, с Лидой всё хорошо, а это самое главное, – попытался ее успокоить Максим.
– Обидно, – выпалила Татьяна, – я к ней со всей душой, никаких секретов от нее не было!
– Ну, разные люди бывают. И обстоятельства тоже, – сказал Максим, с интересом взглянув на собеседницу.
Черные слегка вьющиеся волосы спускались на тонкие плечи и, казалось, слегка шевелились, как змеи на голове Горгоны. Большие карие глаза сосредоточенно впились в него, как будто пытаясь добраться до самой глубины души и выведать там все самое сокровенное. Слегка накрашенные и, как в таких случаях говорят, чувственные губы сердито сомкнуты. Вся она излучала негодование и какую-то нездешнюю первобытную красоту. Максим поймал себя на робкой мысли, что Татьяна, хоть и старше его на два года, выглядит даже моложе.
– Наверное, Вы правы, – вдруг сказала Татьяна, взглянув на часы, – я на полчаса отпросилась. Сказала, что Вы вызвали. Пора идти.
– Хорошо, мне нужно будет удостовериться в почерке, чтобы прекратить поиски. У Вас есть образцы почерка Комаровой?
– Да. Дома лежит тетрадь с ее конспектами по работе! И еще пара каких-то документов.
– Тогда созвонимся? Может быть, я в обед к Вам загляну. Если Вы домой пойдете…
– Договорились.
Она ушла, оставив газету и письмо. И Максима в растрепанных чувствах. Только-только начавшее набирать оборот таинственное дело о пропавшей девушке вдруг закончилось таким банальным образом. Наверняка и медальону есть какое-нибудь простецкое объяснение. Зря покупал доску. А еще Таня…Максим поймал себя на мысли, что перестал называть ее по фамилии. Максим почувствовал, что что-то в нем изменилось.
Сослуживцы тоже заметили в нем неожиданные перемены. Вчера насобирал грибов, как любой бы из них поступил на его месте. Сегодня в кабинете обнимал молодую девицу. «Похоже, Максик, наконец-то, становится нормальным», – говорили между собой другие
