Жутко. Либо я найду патруль, который попытается меня достать и исполнить мой самый сильный страх, либо в меня вцепится змея. А что, если она уже вцепилась в Конральда, а тот умер в полях от яда, не успев добраться до подмоги.
– Придется идти, – сказал я сам себе и достал нож.
Хороший клинок. Даже не просто хороший, а отличный: прочный, длинный. С гладким скользящим лезвием, которое не оставляет никаких зазубрин. Только ровный рез.
Перехватил пальцы поудобнее и пошел на север. Надо было искать Конральда. А если я пройду хотя бы с полкилометра – или километр, в зависимости от того, насколько быстро я устану, то уж точно не найду никакого патруля.
И поплелся, внимательно осматривая обочины дороги. Пыль все еще была на траве. Нигде я не замечал следов человека. Никто не сбивал пылинки со стеблей травы. И это меня очень сильно напрягало.
Я помнил, что Конральд носил в последний раз легкий кожаный доспех. Удобный. С вентиляцией. Но жара плохо сказывалась на мне – соображать удавалось туго. Почему-то в голове крутилось лишь то, что доспех и правда оказался удобным. А не то, что я наемника до сих пор не вижу.
Потому мысли переключились на расчет урона от ножа. И то, что мне понадобится меч. Хотя бы короткий. А потом еще и учитель. Ну, учителем в моем случае может выступить и сам Конральд.
На дороге перед собой я заметил змею. Наклонился, подобрал булыжник и кинул его, подняв облачко пыли всего лишь в десяти сантиметрах от извивающегося тела.
Змея тут же скользнула в траву, освободив мне дорогу.
Я шагал вперед по пыльной дороге под палящим солнцем. И шел до тех пор, пока не ощутил ватные ноги, которые не хотели гнуться.
Как только я задумался, что помогает мне передвигаться, если ноги – ватные, так и земля сразу же понеслась вверх, прямо к самому лицу.
И мне опять мерещились иные миры. Миры, где желание движет людьми, а еще его можно похищать и использовать в качестве топлива. Миры, где великая империя раскинулась на половину земного шара.
Миры, которые я не мог отличить от настоящего, так натурально они выглядели. Некоторые даже так, что хотелось в них остаться. Особенно первый.
– Здравствуйте, присаживайтесь, – услышал я опять диалог со стороны, только на этот раз вроде бы я разбирал собственный голос.
– Доброе утро, – вежливая женщина меня приветствовала на фоне шуршания бумаг. – Вам следуют что-либо рассказать или вы уже прочитали все наши брошюры?
– Читал, – ответил я, понимая, что на самом деле никаких брошюр и я в глаза не видел, не только не читал.
– Та-а-ак, – протянула женщина. – Это хорошо. Думаю, что теперь вы…
– Бавлер! Бавлер, вставай. Очнись, Бавлер!
Меня трясли за плечо, причем усердно, если не сказать – безжалостно. Аврон. Быстро же он меня нашел.
– Что с тобой?
– Солнце, наверно…
– Точно, у тебя же выносливость… ты еще сам говорил, что у тебя она плохая.
