минут мы целовались возле ночного магазина, недалеко от станции, куда зашли, чтобы купить пару бутылок шампанского и коробку конфет. А вот ещё через двадцать минут сидели возле её подъезда на лавочке, пили шампанское, ели конфеты, а я рассказывал анекдоты, она пьяно смеялась, пока грубый голос с балкона не послал нас подальше.
– Пойдём ко мне, – сказала она.
– А как же дети, муж, – сострил я.
– Нет мужа, а дети у мамы, она отдельно живёт, через два дома отсюда.
– Удобно.
– Да, они с папой купили нам квартиру, когда мы поженились с первым мужем, потом папа умер, а маме нравится с внуками возиться, она до пенсии в школе работала.
– То есть ты из интеллигентной семьи?
– Да не особо, папа пил при жизни, часто вылетал с работы, уходил из дома, на маме всё держалось, – она погрустнела, – ладно, пойдём домой.
Мы поднялись на четвёртый этаж. Металлическая дверь, обитая дермантином. Судя по прихожей, в квартире, примерно год назад, был сделан ремонт. Обои не успели выцвести.
– Ремонт недавно закончили? – поинтересовался я.
– Да, полтора года назад, Вася сделал, я его наняла, так и познакомились. Он с Украины, ему гражданство нужно было, поженились, получил гражданство, родила ему дочь, а потом он запил. Когда пил, становился буйным, бил сына, меня…выгнала я его. Он шабашит, иногда деньги на дочь приносит, иногда – нет. Возвращаться не хочет домой, бичует по блатхатам, где нальют, там и приземлится. Развод я оформила, алименты, хотя какие с него алименты, так – дым.
Вижу, что тема для неё не радостная, рассказываю анекдот про чукчей, потом рассказываю про их обычаи и устои, почти год работал в Анадыре. Она заинтересовалась, взгляд потеплел. Допиваем вторую бутылку, опять целуемся.
– Я сейчас, – она убегает в ванную комнату, дверь оставляет приоткрытой.
Слышу, как задернулась шторка, и включился душ, захожу.
– Спинку потереть не надо? – вижу соблазнительный силуэт за шторкой
– Потри.
Раздеваюсь, отодвигаю шторку и становлюсь сзади неё. Она стоит голая, вся в пене, которую смывают тёплые струи воды.
– На, – она протянула мне лохматую мочалку, уже намыленную, – три.
Я начал потихоньку тереть спину, сверху вниз, потом попку, потом ноги. Член стал в боевую стойку. Боже, как она была красива: чуть выпуклая попа, стройные ножки, худые плечи. Я отодвинул её от струи и начал потихоньку, круговыми движениями тереть живот, грудь, шею. Она тяжело задышала. Бросил мочалку, стал гладить её руками, живот, грудь, бедро… в какой-то момент рука скользнула между ног – там всё было горячее и влажное, палец провалился внутрь и она закричала, вернее зарычала:
– А-А-А, давай, давай, – взвизгнула она, поддавая тазом назад, нанизывая себя на мой член, – а-а-а.
Член провалился в горячее и скользкое, я начал поступательные движения, придерживая её за грудь, но она сама стала дергать вперёд-назад тазом так, что практически соскальзывала с члена, а потом нанизывалась снова, пару раз промахивалась
