нет, словно Дух лабиринта выше него, умнее, талантливее. Завидовал его умениям, внимательно слушал поучения, старательно повторял упражнения.
Смешной парнишка. Хорошо, что он помог ему. Старший колдун бы Духа лабиринта сразу к ногтю прижал. А мальчишка даже не знает, что, согласившись на предложенное Духом имя, он потерял капельку своей власти над ним. Назвать его должен был он сам, тогда бы это имя привязало Духа к хозяину крепче всяких заклинаний. А теперь он может разговаривать с пацаном на равных. И даже изредка подсмеиваться над ним. Конечно, не переходя границы. Клятву подчинения никто не отменял. Обидеть хозяина или пойти наперекор его приказу он всё равно не сможет. Но даже такое послабление после стольких тысячелетий рабства – и то приятный бонус.
Наконец Дарк прислонился к стене и смущённо улыбнулся, тряся кистями, чтобы расслабить уставшие от пассов руки:
– Всё, не могу больше. Давай отдохнём. Я проголодался дико, слона бы съел, наверное. А тебе еда нужна или ты одной энергией питаешься?
– Призраки не едят, – усмехнулся Эйхис. – Да и Силы, доставшейся мне от Магистра, на несколько столетий хватит. Я очень экономный, знаешь ли.
– Это хорошо, – рассеянно похвалил его Вадим. – А мне вот три раза в день есть нужно. Добудь мне что-нибудь вкусненькое, а?
– Слушаюсь, хозяин, – поклонился Дух и исчез.
Вадим с облегчённым вздохом опустился на пол, сел, навалившись на стену: всё-таки здорово он устал на этой длинной тренировке. Закрыл глаза, чтобы не видеть в отражениях свою утомлённую физиономию, и не заметил, как задремал.
Проснулся он, как ни странно, в пещере, на своей раскладушке, укрытый одеялом. Кругом царил полумрак, освещаемый лишь слабым ночником.
Дарк улыбнулся: хорошо иметь такого заботливого слугу. И на полу не оставил, и, судя по запаху, об ужине позаботился.
Что ж, надо встать, поесть, и подумать, наконец, что же ему теперь делать. У него две важных заботы: во-первых, нужно добыть посох всевластия, а во-вторых, отомстить Тайным полицейским за гибель отца. Только тогда он сможет жить спокойно и открыто смотреть в глаза маме.
С удовольствием потянулся, расправляя затёкшие от неудобной позы мышцы, легко поднялся и, даже не умывшись, направился к столу.
Есть хотелось невыносимо.
***
Ксения вернулась домой поздно вечером. После работы сперва по магазинам прошлась, потом – в кафе посидела, поужинала.
С тех пор, как пропал сын, невзлюбила она свою квартиру, ставшую такой пустой и мрачной. Всё в ней напоминало о Вадиме: на этом диване он любил валяться днём, когда телевизор смотрел или в телефоне зависал, с приятелями переписываясь. За столом занимался, уроки учил. В шкафу до сих пор висели его рубашки и джинсы, на полках стеллажа стояли книги. И ей каждый раз казалось, что сын недавно вышел и вот-вот вернётся домой.
Но час шёл за часом, а Вадик не появлялся. И Ксения, проворочавшись без сна очередную бесконечную ночь, снова шла на работу.
