существования. Я полагаю, что мы должны дать парню шанс.
– И еще один момент, Вероника, – неожиданно заговорил Трейв Уитли. – Он притащил винтокрыл и он наш единственный пилот. Очень ценный актив! Сама понимаешь, как расширяются наши возможности с воздушным транспортом! Пилот с сертификатом нам просто необходим. Мы уже составили список…
Он переглянулся с Майклом, и знаменосец решительно кивнул, слегка приложив громадным кулаком по дрогнувшей столешнице.
– У нас сейчас есть три гвоздя на обмен, и еще два-три мы сможем купить на тинге, – задумчиво произнесла Вероника, – Да, это хороший вариант. Динамит уже рекомендовал парня как кандидата от своего копья. Винтокрыл зачтем как подвиг, людям это понравится.
– Справедливо, ведь один гвоздь Сигурд сдал сам, – напомнил Минос. – Вот он и заберет его.
– Вы думаете, что диким Восходящим не вставляли стигматы? – фыркнула Говорящая-с-Травами. – Многие Народы кормят своих детей мясом сильных зверей и носят в особые места, чтобы они выросли могучими Восходящими! В этом нет тайны, и я сама делала так. Но вы, безумцы, хотите дать гвоздь орудию чужой воли? Вырастить чужого зверя на погибель своего Народа? Вместо тех верных, достойных, что годами ждут их? Вместо молодых воинов, что рождены здесь и познали законы Единства? Да вы сошли с ума! Он не прожил здесь даже смены небесного знака!
– До тинга еще есть время, чтобы проверить его окончательно, – медленно проговорила Вероника. – А в этом сезоне у нас больше гвоздей, чем обычно. Никто не останется обиженным.
– Потому что больше потерь, – буркнул Майкл. – Гвоздь Гая возьмет его дочь Келли, это решено, мы давно условились об этом. Гвоздь Али – Беркут, без вариантов. Есть еще три места, а если Око будет щедрым на Монеты – то четыре. Я тоже за то, чтобы дать Звездному Флоту гвоздь. Парень нам нужен.
– Та-Кто-Закон рассудит, – произнесла Говорящая-с-Травами. Она скрестила руки на груди и обвела взглядом всех присутствующих. – Только предупреждаю: я не потерплю, если он продолжит преследовать мою дочь!
– Преследовать? – усмехнулся Трейв. – Мне показалось, что она была очень рада его возвращению.
– Она моя дочь! – холодно проговорила Говорящая-с-Травами. – Моя кровь и кровь моего мужа. Мне решать, как она будет жить.
– Я никогда не лезу в семейные дела, – сказала Вероника, – но… Да, Травинка твоя дочь. Но она уже совершеннолетняя и вполне разумная девушка. И она живет в нашем фригольде и по законам нашего Народа. А у нас не принято принуждать свободного человека… в таком деле. Она может решать сама, с кем ей быть.
– Что могут решить юные и глупые? Что у них в голове? – на татуированном лице Говорящей-с-Травами появилась улыбка, от которой пробирала дрожь. – Вы знаете сами… Потребности Народа важнее, чем человеческие желания. Решают старшие, а младшие выполняют.
