дух, душу и тело. Именем духа обозначается разумная часть человека: его ум, его мысль, его словесные сердечные ощущения, чуждые естеству зверей и скотов, общие естеству человеческому и ангельскому. Собственно душа выражается в жизненной силе; душе свойственны желание, или воля и энергия, или естественный гнев, не переходящий в раздражительность. Эти свойства видим и в животных. Человеческий дух Христов упражнялся молитвой и изложением словами человеческими Слова Божия; душа Христова выражала радость, скорбь, гнев, томление; тело Христово зачалось, родилось, питалось, возрастало, утруждалось, ощущало голод и жажду, упокоевалось сном, страдало, было распято и погребено, воскресло. По нераздельности естеств во всех случаях, когда проявилось естество человеческое как бы действующим исключительно, содействовало ему нераздельно и неразлучно, хотя и не слитно, естество Божие, действуя сообразно Себе. Таким образом, хотя зачался во утробе Девы человек, но он в самом зачатии уже был и Бог; хотя родился от Девы человек, но вместе родился и Бог, возрастал, вкушал пищу, утруждался от пути, был связан в саду Гефсиманском, ударяем по ланитам, ударяем жезлом по главе, увенчан терновым венцом, распят человек, но вместе и Бог. Таким образом, апостолы были очевидцами, учениками, посланниками Бога[41]; Иуда Искариотский предал Бога[42]; архиереи иудейские и Пилат суть богоубийцы[43]; Присно дева есть Божия Матерь. По нераздельности естеств в одном Лице совершавшееся относительно одного естества неизбежно относилось и к другому. (4)
Отыми у всех врагов души моей силу, как отъял Ты ее у колесниц и всадников фараоновых; окамени их, чтоб они были без всякого движения, без всякого действия, как окаменил Ты воды. Спаси меня, Господи, Боже мой! Враги мои крепки и велики! Если предоставишь меня мне самому, они убьют меня, как лев убивает слабого агнца, сотрут меня, как стирает жернов зерно пшеничное. (1)
Как стоял в раю, так и теперь стоит против человека убийца его, падший херувим, со своим вращающимся пламенным оружием, непримиримо борется с человеком, старается вовлечь его в нарушение заповеди Божией и в более тяжкую погибель, нежели та, которой погибли наши прародители. К несчастью, успех больше и больше ободряет врага. Вращающееся пламенное оружие в руках воздушного князя, по объяснению величайших святых отцов[44], есть власть демонов вращать умом и сердцем человека, колебля и разжигая их различными страстями. Апостол называет оружие врага раскаленными стрелами (см. Еф. 6,16), а пророк уподобляет действие этого оружия в душе действию огня в терниях (Пс. 117, 12). (3)
Дух Божий, заповедуя устами Давида совершенную ненависть к невидимым врагам душевным, научающий нас прибегать молитвой к Богу о сокрушении и истреблении их, в то же время требует от нас любви ко врагам нашим – человекам, требует прощения нанесенных нам обид от наших ближних, требует этого с заклинанием: Господи, Боже мой! – молится псалмопевец, –
«Хлеб прием в руце предатель, сокровенно тыя простирает и приемлет цену Создавшаго Своими руками человека». Кондак, глас 2-й в Великий Четверток.
«Господи, осудиша Тя Иудеи на смерть, Жизнь всех». Тропарь 3-го гласа в Великий Пяток. – «Видя разбойник Начальника жизни на кресте висяща, глаголаше: аще не бы Бог был воплощься, Иже с нами распныйся, не бы солнце лучи своя потаило, ниже бы земля трепещущи тряслася: но вся терпяй помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». Тропарь 9-го часа.
