история. Раны Гризли-Сидящего-в-Воде затягиваются будто по волшебству, и одному воину приходит мысль выдолбить ямку, дотянуться и отрезать кусочек его бьющегося сердца. Но, когда сердце уже не целое, раны перестают затягиваться сами по себе и Гризли-Сидящий-в-Воде умирает.
Значит, не было у него никаких способностей, говорят одни. Он умер, как умер бы любой. Значит, можно не обращать внимания на то, что он говорил, так как знал не больше, чем мы.
Но я слышал, что его тело долго лежало в лесу и не разлагалось, возражают другие, ни звери, ни птицы не прикоснулись к нему. Странно, правда? Может, это что-нибудь означает?
Может быть, раздается в ответ. Возможно. Кто знает.
Грейс Келли
Незадолго до разрыва мы с Оливером надели шляпы, темные очки и отправились днем на фильм про супергероя, девятый по счету. Он видел все предыдущие, я не видела ни одного. Я сидела в темноте, жевала тугие леденцы «Ред вайнз», пока у меня не заныли передние зубы, и следила за буйными бредовыми видениями, состоящими из светящихся лиц, скачущих тел, падающих домов, сталкивающихся машин и огненных вспышек. Где-то в темном мерцающем помещении находился запертый сундук, а в нем флакон с таинственным белым светом, и тот, у кого окажется флакон, мог спасти или погубить мир.
Иллюзия в том, сказала я потом Оливеру, что ты – ты, Джо-Любитель-Кино, – тоже можешь обладать экстраординарными способностями и даже не знать об этом или в любой момент превратиться в такого человека. Но данная иллюзия не имеет ограничителей. Неуправляемые силы могут гнездиться в героических человеческих телах или сжиматься и переноситься с места на место во флаконах и сундуках. Конец всего содержится в крошечном шарике света.
– Да, наверно, – ответил Оливер. – Но больше всего мне нравится, как история разрастается. Как бы уже не просто Вселенная, а расширенная Вселенная. А ты как бы даже не знаешь, насколько огромнее она может стать.
Не может быть расширенной Вселенной, заявила я. Вселенная или есть, или ее нет. Ничто не может быть больше бесконечности.
– Просто так говорят, – пожал плечами Оливер.
Меня вытащили на постыдную встречу с руководством студии и приговорили пообедать с Гвендолин, сценаристом «Архангела», поручив ее утихомирить. Потом, дескать, посмотрим. Все мрачно намекали на решения, которые будут приняты в перспективе. Шивон делала все возможное, чтобы защитить мое право на личную жизнь, но никто не купился. Я мрачно сидела, не говоря ни слова, а когда меня вынудили, заявила, нет, я не знаю, о чем я думала с Джонсом, нет, вряд ли мы с Оливером опять будем вместе, и да, не самая была блестящая идея выйти из клуба через главный вход.
В Голливуде за ланчем сбываются и разбиваются мечты; во время ланча может случиться все что угодно; ланч – альфа и омега. За каждым фильмом – горы пряного тунца и океан «Сан
